Моя драгоценная гнома
Шрифт:
Возле замковых ворот мне пришлось прождать два часа. И чем дольше тянулось ожидание, тем больше я паниковала. Почему госпожа Дафна не посылает за мной так долго? Не хочет видеть? Или ее нет в замке? А что, если все зря?..
Заметавшись у ворот, я не сразу заметила, что улица, ведущая к замку, заполнилась прохожими. Только когда меня начали толкать со всех сторон, я поняла, что горожане ждут удивительного зрелища, и оно не заставило себя ждать — дочери покойного маркграфа возвращались из молитвенного дома в замок, ласково улыбаясь
Коляска их двигалась медленно, а по обеим сторонам вышагивали стражники — важные, гордые от выпавшей им чести сопровождать таких красавиц.
Меня сдавили с двух сторон, и я вылетела вперед, как пробка — чуть не под копыта лошадей, впряженных в коляску. Решение было принято мгновенно — я поднырнула под алебарду стражника, охранявшего кортеж, и вцепилась в дверцу коляски, пытаясь вскочить на подножку.
— Куда лезешь, гном?! — заорал один из стражников и наклонился в седле, чтобы схватить меня за шиворот.
— Добрые леди! — заверещала я, обращаясь к дочерям маркграфа. — Прошу о милости! Моего отца похитила эльфийская колдунья!..
Сказать больше я не успела, потому что стражники в две руки оторвали меня от дверцы и отшвырнули прочь. Я улетела под ноги зевакам, но кричать не перестала.
— Эльфийская колдунья! Эльфийская колдунья! — кричала я. — Моего отца похитили эльфийские колдуны!
Толпа отхлынула в одно мгновение — с проклятиями и возмущениями, а я оказалась лежащей на мостовой в окружении стражников, грозно нацеливших на меня алебарды и мечи.
— Взять его! — приказал старший. — Нарушитель спокойствия, облыжный обвинитель — десять суток в общей тюрьме.
— Я говорю правду! — заорала я и на четвереньках поползла к коляске, юркнув между кожаными эльфийскими сапогами. — Помогите сироте, добрые леди! Прошу о милости!.. О ми… — тут стражники снова схватили меня, не дав коснуться даже колеса, и зажали рот, оттаскивая в сторону. Я отчаянно брыкалась и рвалась из их рук, и эльфам стоило большого труда меня удержать.
— Проклятый гном! — воскликнул старший. — Да он взбесился!
Потом последовал удар по шее пониже затылка, и мир стал черным с проблесками серебристых звездочек. Я повисла, как тряпка, но тут нежный голос произнес:
— Ах, что же вы делаете, господин Дамиль? Разве не видите, что у этого гномика какое-то горе? Отпустите его! Какое жестокосердие!
— Лучше бы отвести его в тюрьму и допросить, — возразил стражник.
— Нет-нет, — вмешался второй голос. — Отпустите его! Сестра, мы же не позволим бедняге страдать? Надо выслушать, что у него произошло.
Меня отпустили, и я тут же села на мостовую, чувствуя слабость во всем теле. Но зрение немного прояснилось, я помотала головой и увидела прекрасные лица Белладонны и Розалинды. Сестры-розы смотрели на меня участливо, а Белладонна даже протягивала платок — белый, с тончайшим кружевом.
— У тебя кровь, гномик, — сказала
Разумеется, платок я не взяла — не могла даже представить, как прикоснусь к такой изящной и нежной вещице.
— Благодарю, я не стою вашей доброты, прекрасная госпожа, — еле выговорила я и поползла к коляске, ожидая пинка или тычка, но стражники починились дочерям маркграфа и меня не трогали, хотя следовали рядом, глядя подозрительно. — Просто выслушайте!
— У тебя что-то случилось? — спросила Розалинда. — Тебе нужна помощь?
— Моего отца похитила колдунья, — торопливо заговорила я. — Она применяла эльфийскую магию — создала иллюзию замка на болоте! Прошу вас, помогите найти отца! Он искусный ювелир, он щедро заплатит за помощь…
— Кому ты собрался платить, ничтожество? — прикрикнул на меня один из стражников.
— Лучше него нет никого на свете! — я боялась, что мне не дадут договорить. — Он делает удивительные украшения! Для вас он создаст самые прекрасные украшения!
Сестры-розы переглянулись, а потом Белладонна попросила старшего из стражников:
— Мы обязаны помочь этому несчастному. Возьмите его в седло, пожалуйста. Он так измучен и избит, что не дойдет до замка…
— Вы хотите взять его с собой?! — поразился эльф.
— Не можем же мы оставить его в таком состоянии, — Розалинда тепло улыбнулась мне. — А когда он отдохнет и немного успокоится, он расскажет, что произошло. И мы, возможно, сможем помочь. Тем более, если в этом деле замешана эльфийская магия — мы просто обязаны вмешаться.
Толпа горожан взволнованно загудела, и даже те, кто только что ворчал по поводу наглости некоторых гномов, восторгались доброте дочерей маркграфа. Меня подхватили под мышки и в два счета закинули в седло в одному из эльфов. Я вцепилась в узорчатый пояс, зажмурив глаза, потому что верхом на лошади не сидела ни разу, и это оказалось не так чудесно, как расписывал Пыш.
— Не дрожи, гном! — бросил через плечо эльф, и добавил совсем тихо: — И не радуйся слишком.
11
У меня было время поразмыслить, что же имел в виду эльф. Я была слишком наивна, рассчитывая, что сестры-розы примут меня сразу же. Меня посадили в комнате для ожидания (диванчик, три подушки, вода в стеклянном графине), и как будто забыли. Хотя — нет, не забыли. Стоило мне высунуть нос за дверь, как стражник-эльф, стоявший с алебардой наголо, тут же шикнул на меня, чтобы не высовывалась.
Промаявшись сколько-то, я хлебнула воды из графина. Вода оказалась невероятно вкусной — и сладковатой, и кисловатой, и ароматной. Невольно я восхитилась умению эльфов делать прекрасные вещи из обыденных. Но волнения и тумаки стражников сделали свое дело — навалилась усталость, будто я не спала четыре дня и еще хвостик. Что ж, диванчик тут как раз кстати… Я улеглась, удобно устроившись на подушках, и уснула.