Моя драгоценная гнома
Шрифт:
— Неприлично, — хихикнул лавочник и исчез в боковом дверном проеме. Мы ждали недолго, и вскоре гном притащил нам жилетку, в которую можно было завернуть двух меня.
Эльфу она оказалась тесноватой в груди, но все же так было лучше, чем разгуливать полуголым. Я еле удержалась, чтобы не засмеяться. В гномьей одежде эльфийский принц еще больше стал походить на головореза. Узкая жилетка облегала его торс, как вторая кожа, а мускулы на руках и груди так и бугрились — хоть сейчас лепи с него статуэтку «Разбойник в ожидании добычи». Лавочник замерил эльфа от плеча до запястья и
— А есть у вас гостиный двор? Мы хотим расположиться с удобствами.
Гостиного двора в маленькой деревушке не было, но лавочник посоветовал подойти к двухэтажному дому на соседней улице — тамошний гном держал пивной подвальчик, и у него можно было снять комнату.
— Значит, господин потерял рубашку, но жемчуг остался при нем? — спросил лавочник как бы между прочим.
— Осталась последняя, — ответила я, недовольная таким любопытством.
Дагоберу, похоже, тоже не понравились такие вопросы, и он недовольно засопел. Я пихнула его локтем, чтобы не вздумал встревать.
— Заходите завтра, сударчики-господарчики, — засуетился гном-лавочник, провожая нас. — Доброго вам вечера и дорой ночи, — тут он хихикнул совсем невпопад, — и доброго утра сразу же. Надеюсь, оно будет добрым.
Странные слова лавочника я поняла только когда мы прошли до конца улицы. Там нас встретили десять или больше взрослых гномов. Они вышли из-за домов, с засученными рукавами, сжимая кулаки, и лица у них были весьма решительные.
— Что это эльф делает в нашей деревне? — спросил один из них — чернобородый крепыш. Он вышел вперед, подбоченясь, и так напомнил мне Морни и его дружков, что я сразу поняла, зачем местные вышли нас поприветствовать.
— Он со мной, — сказала я быстро, выступая вперед.
Не хватало еще, чтобы они переломали наследному принцу ребра.
— А ты кто такой? — чернобородый наглел все больше и больше. — Гном-предатель? Так у нас предателей не любят?
— А у нас с эльфами война? — огрызнулась я, но тут же взяла себя в руки. — Мы не замышляем ничего дурного, на нас напали разбойники, нам пришлось бежать. Все, что мы хотим — поесть, выспаться и разжиться кое-какой одеждой. Завтра мы уйдем и никогда больше не побеспокоим вас.
— И так не побеспокоите! — хохотнул один из дружков крепыша. — Уйди с дороги, молокосос, если не хочешь, чтобы и тебе наваляли.
— Да вы спятили, что ли! — возмутилась я. — Где ваше хваленое гномское гостеприимство?!
Позади раздался треск и я испуганно оглянулась. Принц Дагобер деловито выломал штакетину из забора и примерял ее к руке. Позабыв о соплеменниках, я бросилась
— Ты что это выдумал?! Брось палку!
Но Дагобер почесал шею, задумчиво поглядывая на гномов, которые невольно сделали несколько шагов назад, обнаружив, что долговязый эльф сдаваться так просто не собирается, и пинков ему без потерь не навешаешь.
— Я смотрю, это те самые добрые гномы, — сказал принц, похлопывая меня по плечу, — которые всегда помогут чужаку, попавшему в беду?
— Не ёрничай! — озлилась я, сбросила с плеча его руку и снова вступила в переговоры: — Не будем ссориться, братья! Покажем эльфам, что мы не варвары! Дайте нам пройти, мы всего лишь переночуем и завтра покинем вашу деревню.
Но из-за домов выдвинулись еще гномов восемь, и все — с дубинками и камнями, а у одного даже был лук, только он никак не мог бросить стрелу на тетиву — руки дрожали.
Я вскинула руки, застонав:
— Милосердная богиня! Да вы все с ума посходили! Лук-то зачем?!
— Стрелять в тебя, наверное, — сказал Дагобер, которого эта ситуация ничуть не привела в отчаяние, а наоборот — добавила молодого задора. — Или в меня.
— Они не будут стрелять! — заверещала я, бегая между эльфом и гномами, и не зная, от кого будет больше урона.
— Почему? — нарочито удивился эльф. — Явно собираются. Пусть попробуют.
Похоже, толку от моей беготни было — чуть.
— Вы же не будете стрелять в нас, — я снова повернулась к гномам. — Я же ваш сородич!
— Ты пришел с эльфом! — крикнул кто-то из толпы.
— Он не плохой, — попыталась я объяснить, обращаясь к гномам. — Он меня спас. Эльфийские ведьмы привязали меня на болоте, а он развязал. А потом тащил на себе, потому что я хромаю…
— Мы тебя не знаем! Ты предатель! — послышалось сразу несколько голосов, и остальные гномы загудели, поддерживая кричавших, а я в отчаянье закусила костяшки пальцев.
Гномы угрожающе надвинулись, и Дагобер поднял штакетину, готовясь обороняться.
— Лучше бы тебе спрятаться за меня или за своих добрых сородичей, — посоветовал он. — Иначе прилетит.
И вдруг я поняла, что все выжидают — чью сторону я приму.
Эльф или гномы.
Сородичи или чужак.
20
Не знаю, как бы я поступила, но помощь пришла совершенно неожиданно.
— Вы что тут устроили, мальчишки? — раздался старческий голос, и ко мне подошел старый гном, приглядываясь внимательно. Даже слишком внимательно. Борода у него была опалена на конце, в морщины глубоко въелась копоть, как бывает у кузнецов.
Я беспомощно повела руками, указав с одной стороны на гномов, готовых к схватке, а с другой — на эльфа, который держал на весу штакетину, готовясь обороняться.
— С каких это пор, — сказал старый гном, обращаясь к своим односельчанам, — мы встречаем путников, попавших в беду, оружием? И с каких пор, — он посмотрел на эльфа мельком, но без особой неприязни, — гости ломают заборы?
Дагобер опустил палку, но ее не бросил. Гномы тоже присмирели, по крайней мере, лук был убран, а дубинки — спрятаны за спины.