Моя любимая ошибка
Шрифт:
— В торговый центр?
— Глупо, правда? Первый в жизни глоток свободы, и вдруг — торговый центр. Но я так мечтала побродить по торговому центру вместе с подругами, посплетничать о мальчишках, помочь друг другу в выборе одежды! И тут я встретила Джули. Мы с ней вместе учились в школе. Она была на год старше и такая хорошенькая. Все мальчишки в нее влюблялись. Думаю, Джули со мной заговорила только потому, что рассорилась со своим парнем и осталась на мели. Вот так все и началось.
Эбигейл рассказала, как они с Джули покупали одежду и косметику, о том, что она тогда переживала. О краске для волос
— Не многовато ли для одного дня подросткового бунта?
— Наверное, план зрел давно.
— Похоже. И ты в шестнадцать лет смогла сделать фальшивые удостоверения, которые ни у кого не вызвали подозрений?
— Это была отличная работа. Я интересовалась кражей документов и преступлениями с применением компьютера. Хотела стать следователем.
— Ничего удивительного.
— Лестно слышать. Когда-то это было для меня очень важно. В тот день в торговом центре я сделала фотографию Джули, а чуть позже и свою. Потом остригла волосы и покрасила в иссиня-черный цвет. Я купила косметику и накрасилась, как советовала Джули. Я знала, как пользоваться всем этим, потому что наблюдала за девочками в колледже.
— Подожди минутку. Стараюсь представить тебя брюнеткой с короткой стрижкой. — Брукс, сощурившись, смотрел на нее. — Похожа на готку, и очень сексуально.
— Не знаю, но я полностью изменила внешность и ничем не напоминала девочку, которую пыталась из меня сделать мать. Именно к этому я и стремилась.
— Разумеется. И ты имела на это полное право, как любой подросток.
— Наверное, тогда-то и следовало остановиться. Ограничиться новой одеждой, прической и косметикой. И наплевать на программу, которая должна была начаться с понедельника. Этого было бы вполне достаточно. Мать пришла бы в ярость, а я испытала чувство удовлетворения. Но я не остановилась.
— Пустилась во все тяжкие, — заметил Брукс. — Подделала удостоверения и отправилась в ночной клуб.
— Да. Джули выбрала клуб, я-то ни одного не знала. Но по просьбе Джули проверила информацию в Интернете и выяснила, что он принадлежит семье, которая, по слухам, представляет русскую мафию. Волковы.
— Что-то смутно припоминаю. В Литл-Рок русские не доставляют полиции хлопот. Хватает ирландцев и итальянцев.
— Сергей Волков был и остается «паханом», боссом волковской группировки. Они с братом являлись владельцами клуба. Потом я узнала, что все дела там вел сын Сергея Илья. А его двоюродный брат Алексей якобы там работал. Уже позже я также узнала, что Алексей злоупотребляет спиртным и наркотиками, а также увлекается женщинами. Когда мы с ним встретились, я понятия об этом не имела. Мы с Джули пили коктейли, как в фильме «Секс в большом городе». Пили и танцевали, и это был самый изумительный вечер в моей жизни. К нашему столику подошел Алекс Гуревич…
Она рассказала все: описала клуб с его запахами и звуками и Илью, когда он подошел к их столику, заговорил с ней. Как ее впервые в жизни поцеловали. И кто? Русский гангстер.
— Мы были так молоды и глупы. Мне совсем не хотелось ехать домой к Алексу, но я не знала, как отказаться. Мне стало нехорошо, а когда Илья сказал, что должен остаться и присоединится к нам позже, сделалось еще хуже. Дом Алекса был недалеко от
— Так и бывает.
— А тебе когда-нибудь случалось… ну, когда был подростком?
— До достижения возраста, когда разрешено пить спиртное, нам с Рассом случалось напиваться, а потом блевать до потери сознания.
— Это было со мной в первый и последний раз. Никогда в жизни я больше не пила «Космос». Один вид этого коктейля вызывает тошноту. А тогда мне стало страшно. У Алекса был красивый дом с видом на реку. И так тщательно обставлен. Слишком уж в ногу с модой. Он опять сделал коктейли, включил музыку, но я чувствовала себя плохо и пошла в ванну, что находилась за кухней. Там у меня началась рвота. Никогда в жизни не чувствовала себя так ужасно, и хотелось лишь одного…
— Свернуться калачиком на полу и умереть?
— Да-да. — Эбигейл коротко рассмеялась. — Думаю, такое состояние рано или поздно переживает каждый человек хотя бы раз в жизни. А когда я вышла из ванной, тошнота еще не прошла… Джули и Алексей занимались сексом на диване. Я смотрела на них как завороженная, и в то же время было очень страшно и стыдно. Потом вышла через кухню на террасу. На свежем воздухе стало легче. Я села в кресло и уснула. Через некоторое время меня разбудили голоса.
— Ты замерзла. — Заметив, что Эбигейл дрожит, Брукс обнял ее за плечи.
— И тогда мне было холодно. От воды веяло холодом или предчувствием того ужаса, что случился потом. Вот и сейчас то же чувство. Пойдем в дом. Может быть, при ходьбе легче рассказывать.
— Хорошо.
— Вот, собиралась поставить здесь скамейку из каких-нибудь природных материалов. Чтобы смотрелась так, будто выросла из земли на этом месте. Тут так тихо, и вид замечательный. Только речка журчит да щебечут птицы. Посмотри, как Берту нравится играть в воде! И кажется, что все здесь принадлежит мне. Глупо.
— Вовсе нет.
«Глупо», — повторила про себя Эбигейл.
— В ту ночь я увидела через стекло в раздвижных дверях двух мужчин и Алекса. Джули с ними не было. Они говорили по-русски, а я немного знаю этот язык. Люблю изучать иностранные языки, мне они легко даются. Одного из мужчин звали Короткий. Яков Короткий. Он обвинил Алексея в краже денег у семьи. Они поругались, и сначала Алексей держался очень высокомерно. Но недолго. Эти люди сказали, что Алекс доносил полиции, после того как его арестовали за наркотики. Другой мужчина, высокий и сильный, поставил Алекса на колени, и тут он перепугался. Он пытался договориться, угрожал, а потом стал умолять. Возьми меня за руку, Брукс.
Брукс сжал ей руку:
— Помолчи немного, если хочешь.
— Нет, нужно закончить рассказ. Короткий выстрелил в него один раз, а потом еще дважды в висок. И делал это с таким видом, будто заводит машину или надевает рубашку. В общем, что-то совсем обыденное. И тут вышла Джули. Она была раздета, и ее тошнило. Едва шевелила языком и ничего не соображала. И Короткий ее застрелил, действовал как автомат. Будто задавил комара. О господи!
— Ну-ну, прислонись ко мне. — Брукс отпустил ее руку, обнял за талию и прижал к себе. Так они и шли дальше.