Моя милая ужасная невеста
Шрифт:
— Холодное поем, — фыркнула я, усаживаясь, и придвинула к себе поднос.
В горшочке обнаружилась остывшая, а потому совершенно неаппетитная овсяная каша. Скривившись, я вернула крышку на место.
— Думал, что ты любишь овсянку, — с улыбкой глянув на меня, хмыкнул Зак и подвинул пальцем тарелку с сэндвичем.
— Что читаешь?
— Прошения на практику. — Он отложил бумаги. — На следующей седмице в кланах начинаются отборы. Поедешь к себе?
— Нет, — покачала я головой. — Будет шумно.
После совершеннолетия у меня,
— Поехали со мной в Торстен? — Закари бросил на меня вкрадчивый взгляд. —Мама будет рада тебя видеть.
— Я подумаю, — протянула я, пряча улыбку за чашкой с черным кофе. — Почему ты вообще живешь в общежитии? Из столицы перемещаться сюда недорого.
— Не хочу терять время по утрам.
— Но ты же встаешь каждый день в шесть, как по часам, — подколола я. — Факт, конечно, не доказанный…
Он рассмеялся.
— В последнее время я очень крепко сплю.
— Кстати, а куда вчера делась Эльза? — небрежно спросила я.
— Оделась, собрала все свои случайно оставленные вещи и ушла, — спокойно пояснил Закари.
Перед мысленным взором появилась странная картина, как взлохмаченная, кое-как одетая блондинка шустро вытаскивает из разных щелей квартирки десяток припрятанных кружевных трусов, распихивает по карманам и, прихватив ящички с ресторанным ужином, быстренько уходит.
— Даже на ужин не осталась? Вам там как раз должны были привезти на двоих.
— Ужин на двоих дожидается тебя в холодильном коробе. И его не надо вскрывать ритуальным ножом.
— Эльза учится в Деймране?
— Нет. — Он бросил на меня веселый, понимающий взгляд.
— А живет в столице?
— Марта, этой девушки больше нет, — мягко произнес Торстен. — Конец истории.
— Ах, то есть ты сам ее успел прикопать и мне не надо напрягаться? — с невинным видом протянула я.
Выходные пронеслись с немыслимой скоростью. В понедельник, больше не доверяя потерянной способности Торстена вставать в шесть утра, я проснулась под пробуждающий шар и, пока Закари с успехом доказывал, что жаворонок только на словах, улизнула в мужскую купальню.
Шестикурсники начинали заниматься позже остальных. Складывалось впечатление, что этаж был нежилым. Зато в купальне обнаружились две заспанные девчонки, и мы мило поздоровались, словно ранним утречком встретились в женской раздевалке. Подумаешь! Ничего особенного.
Из мужчин между нами метался только замковый дух, взбудораженный дерзким вторжением дам на чужую территорию. Впрочем, он быстро спрятался под раковину и притих, стоило в сердцах пообещать заснуть его в бутылку вместо шампуня. Или вместе с шампунем.
Лежа в кровати, из-под полуопущенных ресниц Закари наблюдал, как я надевала академическую форму. Вид у него был
— До вечера, — улыбнулась я.
— Удачи на занятиях, — протянул он.
Следовало немедленно уйти, пока я никуда не опаздывала и даже успевала без спешки позавтракать с Эмбер, но ноги сами понесли к кровати (между прочим, в два раза шире тех, что стояли в женском общежитии). Матрац прогнулся под моим коленом. Я потянулась и поцеловала Зака в колючую щеку.
— И тебе удачи.
Мгновением позже мир совершил головокружительный поворот, и я оказалась прижатой к этому самому матрацу спиной. Торстен навис сверху.
— Может, к демонам лекции?
— У меня сегодня темные искусства! — взмолилась я, понимая, что соблазн остаться велик как никогда. — Мне еще за прошлый пропуск перед деканом каяться.
— Ладно, — вздохнул он. — Но ты будешь жалеть.
— Знаю, — простонала я, кое-как выбираясь из плена смятых простыней.
На нижних этажах жизнь тоже еще не пробудилась. В женском общежитии в это время обычно происходило энергичное движение, и девушки сновали туда-сюда. В купальнях и вовсе не протолкнешься.
Заплетая на ходу растрепанную косу, в гордом одиночестве я спускалась по лестнице в холл, как в спину вдруг выкрикнули:
— Осторожно!
Я резко развернулась. Прямиком на меня, как потерявшая управление вагонетка, летел массивный дорожный сундук. Под действием выброшенного заклятья он замер воздухе буквально на расстоянии вытянутый руки, еще чуть-чуть и точно столкнул бы с лестницы.
— Эй! — рявкнула я, задирая голову.
Сверху вниз, перегнувшись через перила, на меня смотрел Адам Бранч. Вид у здоровяка был такой, словно он спрятал в сундуке труп и боялся, что его обнаружат.
— Бранч, по утрам обе руки левые? — возмутилась я.
— Извини, Варлок! — без особого сожаления извинился он.
Я отодвинулась к стене и щелкнула пальцами. Сундук сорвался на ступени, с непристойным грохотом прокатился по лестничному маршу и, соскочив, встал боком. Крышка со стуком раскрылась и на пол вывалилась одежда, книги и куча деревянных ящичков с мелочами. Один рассыпался от удара. В разные стороны покатились самописные перья, грифельные карандаши и ластики. В общем, не труп, а я почти надеялась.
— Не могла подержать? — взвыл Бранч и, перепрыгивая через ступеньку, бросился спасать скарб.
— Смотрю: ты решил устроить каникулы? — хмыкнула я.
Адам перевернул сундук на днище и начал кое-как закидывать внутрь разбросанные вещи, не заботясь об их сохранности.
— Это сундук Стоуна, — ответил он. — Майкл уходит из академии.
— И оставил тебе приданое? — хмыкнула я, проходя мимо.
— Надо сдать в портальную башню, пока никто не видит, — сердито пояснил Бранч. — Он боится из комнаты выходить. Некроманты объявили на него охоту.