Моя профессия – смотрящая
Шрифт:
— Благодарю вас! — произнес, все еще глядя в стол, а потом направился к выходу.
За все это время Вероника не произнесла ни слова. Они ему и не требовались. Всю свою жизнь он рассматривал других людей в качестве объектов расследования и не более того. И продолжал это делать, даже уйдя в частный сектор после отставки из государственных органов. Какая разница, кто перед ним?
Опять потянулось время.
— Мама! Я хочу уйти отсюда, — начала ныть Аня.
Вероника, как могла, успокаивала ее, думая при этом о том, что их ждет впереди. Теперь мысль была лишь о том,
На этот раз дверь отворилась без стука. По-хозяйски. Вошедший уселся на свое место и спросил:
— Ну, что делать будем?
На этот вопрос у Вероники не было ответа. У каждого свои дела. У него свои, у нее свои. Но вместо нее ответила Аня:
— Я устала. И есть хочу.
При всей своей напыщенности ее собеседник явно растерялся. Но потом быстро взял себя в руки и, пробормотав что-то себе под нос, потянулся к селектору:
— Нужно ребенка покормить. Организуй что-нибудь!
— Я хочу children’s menu: chicken nuggets and French fries из «Макдоналдса», — безапелляционно заявила Аня, понимая, что настал тот момент, когда можно быть требовательной и ей пойдут навстречу.
Олигарх скривился, ничего не поняв.
— Зайди сюда! — бросил он в селектор.
До того момента, как, постучавшись, вошла та самая любезная женщина, сидели молча.
— Так. Вы там решите проблему, — начальственным голосом приказал он и показал в угол. — А мы тут побеседуем о своем.
Вероника пересела поближе, одним глазом наблюдая, что происходит в углу.
— С Орехом все ясно, — начал он, — теперь скажи мне, с кем они еще контактировали?
— С Вано Шалвовичем и с Ашотом… — Вероника пыталась вспомнить отчество.
— Что? И с Ашотом тоже? — удивился ее собеседник. — И он тоже продался?
— По-моему, нет. Идет торговля.
— Ашот… — задумчиво проговорил олигарх, видимо, вспоминая о чем-то. — Ладно, разберемся. А что с этим третьим?
По всему было видно, что ему даже противно выговаривать имя и отчество грузина.
— Там сложный случай. Он их выставил вон.
А в углу Аня и женщина обо всем договорились, и девочка проследовала к креслу, которое она облюбовала. Женщина с приятной улыбкой сказала:
— Через полчаса доставят.
Вероника, глядя на нее, не представляла себе, как она каждодневно общается с таким типом, как ее шеф. Даже за большие деньги. Ей казалось, что если бы она была на ее месте, то прибила бы его на второй день. А эта женщина явно работала с ним не первый год. Они понимали друг друга с полуслова. Такое можно объяснить только тем, что она начинала с ним десятилетия назад, когда они оба были молоды и их отношения были другими, и с тех пор она все время шла с ним рядом, пока он поднимался по крутой спирали вверх на свое нынешнее место на вертикали власти. В Америке подобная ситуация называется back street — «переулок», хотя в русском не находится соответствующего эквивалента.
Убедившись, что с Аней все в порядке, Вероника приготовилась к продолжению допроса.
— Так. Теперь давай с тобой разберемся. Что ты
Он сделал ударение на «ты».
— Шестьсот долларов в день плюс расходы.
Он ей явно не поверил, хотя Вероника попыталась изобразить невинный взгляд.
— Они меня просто обманули, — начала она развивать тему. — Я заподозрила неладное, поэтому и позвонила.
Но и это его не убедило.
— Давай дальше! Что тебя связывает с твоим, как ты его называешь, Константином?
Прозвучал колокольчик тревоги. Почему «как ты его называешь»? И почему «твоим»? У него явно складывалось неправильное представление о ее роли в этой истории.
— Ничего не связывает. Он меня нанял, и я выполняла его поручения.
— И с чегой-то вдруг он тебя нанял, а ты взялась выполнять его поручения? Откуда ты его вообще знаешь?
Понимая, что ответ о том, что она его видела один раз в жизни в аэропорту, улетая из Москвы после истории с лабораторией в Химках, покажется ему неправдоподобным, решила, что настало время перейти в атаку. И тот факт, что они отнеслись со всей серьезностью к требованию Ани привезти ей еду из «Макдоналдса», прибавило Веронике уверенности, что она ему нужна для каких-то своих целей.
— Так. Давайте определимся. Я принесла вам информацию о группе, которая, как я понимаю, действует вопреки вашим интересам. Вы меня пытаетесь с ними связать? Тогда давайте закончим этот разговор и разбирайтесь с ними, как хотите.
— Ты подожди! Не кипятись! Речь идет не обо мне, а о тебе. Ты хочешь остаться одной против кавказских мафиози?
Тут он был прав. Изя явно успел донести об ее присутствии, а Константин мог подбросить информацию о том, что через нее он смог добраться до компа Вано.
— Я живу в Нью-Йорке, а не в Москве, — ответила, как ей показалось, уверенно.
— Да твой Нью-Йорк… — и ее собеседник даже махнул рукой и только соответствующий эпитет не добавил. Прозвучало так же, как в свое время произнес Виктор Андреевич по прилете. — Там тебя достанут даже скорее, чем в Москве.
В этом он был прав. В Америке каждый живет, как под лупой. Ничего не стоит найти любого. И Вероника промолчала, ожидая продолжения.
— Теперь слушай! Твоего Константина на самом деле зовут Вячеслав. Фамилия — Молотков. Крутился тут в помощниках у настоящего Константина. Занимался всякими делами, — и он покрутил пальцами в воздухе, — а потом вдруг ушел. Куда? Никто не знает. А требуется узнать. Важно понимать, на кого он сейчас работает. Это первое.
Подумал и продолжил:
— Теперь второе. Та бумажка, которую подписал Орех. Где она?
Вопрос был сложным. Пока ей удалось не упомянуть Руслана в качестве третьего приехавшего из Москвы, и те три дня, которые он обещал потянуть и не отдавать документ, еще не истекли. Вероника понадеялась на лучшее — документ еще у него в руках. Понимала, что ее личная ценность в глазах олигарха на данный момент зависит в основном от знания, где эта бумажка находится и как до нее добраться.
— Она у одного человека, который заставил Ореха ее подписать. И он должен ее передать Виктору Андреевичу, или как там его зовут.