Моя сумма рерум

Ида Мартин

— Ты, блин, кто?

Он был русоволосый, невысокий и худощавый, лет сорока пяти с длинным носом и глазами, как у спаниеля.

— Дед Пихто, — Зоя уцепилась за его локоть, пытаясь выставить. — Иди домой уже.

Я молча выбрался из шкафа. В голову ничего путного не приходило.

— Нет, погоди, — мужик грубо отпихнул её и, схватив меня за футболку, легонько встряхнул.

— Мой друг это, — раздраженно пояснила

Зоя.

— А чего он в шкафу делает?

— Тебя не касается. Уходи.

От нелепости ситуации мне стало смешно.

— Нет, а чего он ржет? — мужик снова требовательно встряхнул меня. — Чё ты ржешь?

— Думал, Зоина мама пришла и убьет за то, что толчемся возле ребенка. А теперь представил, что она сделает, если сейчас вернется и застанет возле кроватки нас всех. Ещё и в обуви.

Я покосился на его ноги. Он тоже посмотрел на свои стоптанные ботинки.

— Ладно, внизу обожду.

Как только дверь за ним захлопнулась, Лёха с Тифоном выбрались из-под дивана и тут же от смеха на него и повалились.

— Ой, не могу, — всхлипывал Лёха. — Ну ты, Никитос, даешь!

— Даже я бы этого козла так идеально не выпроводил, — признался Тифон.

— Спасибо, Никита, — по-мужски пожимая мне руку, сказала Зоя.

Я кивнул, и кажется, покраснел, глядя на её тонкие сильные пальцы в своей ладони.

— Кто он?

Она поморщилась:

— Материн брат. За деньгами вечно приходит. Как бабушка умерла, так теперь и тянет из матери жилы. Свою долю от квартиры требует. А та квартира в новостройке, её второй год в эксплуатацию сдать не могут. Так бы мы её продали и рассчитались с ним.

— А мужик чего её? Ну, от которого ребёнок, — Тифон нахмурился.

— Приходит иногда. Бывает, дня два-три живет здесь.

— Здесь? — Лёха с удивлением обвел взглядом комнату. — Ну, вы даете.

— Мы с Ниной на кухне спим.

— А чё он на твоей матери не женится? — прицепился Трифонов.

Зоя неопределенно пожала плечами.

— Я в их дела не лезу. Но теперь они до Нового года на даче будут. А может, и всю зиму. Там отопление есть.

— Очередной инфантил, — категорично резюмировал Тифон. — Гоните его в шею.

— Никого мы гнать не собираемся, — возмутилась Зоя. — Толик хороший человек, добрый и мать очень любит.

— Если бы любил, давно с этим вашим Дядей Геной разобрался.

— Слушай, Трифонов, хватит уже всех своими мерками мерить. Есть вещи, которые силой не решаются. Но что делать, если денег пока

нет? Я сказала маме, что мы с Ниной работать пойдем, а она только раскричалась, что запрещает нам бросать школу. У неё просто сейчас заказов совсем мало. Последние шторы неделю назад отдала.

Тифон слушал, иронично нахмурившись и как-то полуприкалываясь кивал, словно она какую-то чепуху говорит. Потом ни с того ни с сего разулыбался:

— А ты, Зой, за лето выросла. Разговариваешь почти как взрослая. Я по тебе скучал.

И тут они устроили такие гляделки, что я сразу сник. Похоже, всё-таки зря обнадеживался.

На улице на лавочке сидел этот Дядя Гена и что-то писал в телефоне. На нас даже головы не поднял.

Отошли немного в сторону, и Тифон притормозил.

— Может, пора вломить ему? — спросил он Лёху спокойным будничным тоном. — Второй год покоя им не дает. А то она возьмет из-за него ещё правда школу бросит. Ишь, работать собралась. Хорошо, хоть у матери её голова на плечах.

— А чего такого? — пожал плечами Лёха. — Вообще-то это нормально. Если денег нет, люди работать идут.

— Ты чё дурак? — Тифон застыл. — Куда ей работать? Ей семнадцать.

— И что?

— Что она будет делать? В шашлычной столики протирать?

В первый раз за день выражение Лёхиного лица сделалось скучным и утомленным. Разговор ему явно не нравился.

— Я на Зойкиного дядьку не полезу.

— А я тебе и не предлагал. Только совета спросил.

— Считай, ты его получил.

— Иди в задницу.

— Сам иди.

Последние слова Лёха сказал уже в спину Тифону.

— Они встречаются? — осторожно спросил я, когда Трифонов отошел на приличное расстояние.

— Кто? Зойка с Тифоном? — Криворотов сделал пару затяжек, точно обдумывая вопрос. — Зойка ни с кем не встречается. Она наш друг. Кореш. Но всё равно, если собираешься подкатить, то сразу выбрось это из головы. Тиф к ней и на пушечный выстрел никого не подпустит. Все в округе про это знают, никто не суется. Но ты новенький, так что я просто предупредил.

А когда я уже возвращался домой и слушал музыку, всё думал, что люди, вон, в какой тесноте живут, а я своим, видите ли, в трешке помешал.

========== Глава 6 ==========

Когда мне исполнилось восемь, родители уже развелись. И все вокруг меня жалели: и учительница в школе, и руководители кружков, и мамины с папой друзья, и соседи.

То и дело у себя за спиной я слышал разговоры о том, что мальчику нельзя расти без отца, и что отныне «нормальным мужиком» мне не стать. Звучало, как смертельный диагноз, который тайком от умирающего сообщают его родственникам.