Мозг и интеллект: нарушение и восстановление интеллектуальной деятельности

Цветкова Любовь Семеновна

При поражении лобных систем мозга мы видим противоположную картину. У больных этой группы остаются сохранными значения, но преимущественно эмпирические значения на уровне житейских представлений, смысл же грубо нарушается, нарушается и осмысление значений, и означение смыслов. Нарушение смысла находится в связи с нарушением мотивационной сферы деятельности и индивидуального сознания, которое несводимо к безличному знанию. Сознание всегда пристрастно, и оно есть не только знание, но и отношение. Поэтому и смысл выступает «…прежде всего как отношение, которое создается в жизни, в деятельности субъекта»[85]. Это отношение и нарушается при поражениях лобных долей мозга и, возможно, лежит в основе нарушения понимания смысла, которое вторично по отношению к первичному нарушению «отношения».

Важным нам представляется анализ нарушения вербально-логического мышления и в аспекте соотношения

мысли с внутренней речью. Обратив внимание в своем анализе экспериментальных фактов на состояние внутренней речи в процессе решения больными различных мыслительных задач, мы обнаружили, что внутренняя речь при поражении теменно-затылочных отделов мозга не нарушается, но страдают оба полюса речевого мышления — мысль и внешняя речь. Л. С. Выготский писал, что внутренняя речь — это особый внутренний план речевого мышления, опосредующий динамические отношения между мыслью и словом; это неустойчивый, текучий момент между крайними полюсами речевого мышления: между мыслью и словом. Известно также, что внутренняя речь оперирует смыслами, семантикой и преобладание в ней смысла над значениями «…доведено до математического предела и представлено в абсолютной форме»[86]. При поражении теменно-затылочных зон мозга остается более сохранным смысл и он преобладает над значениями в речемыслительном процессе этой группы больных; однако нарушение внешней речи, в частности, ее импрессивной стороны, не позволяет этим больным точно понять и сформулировать мысль, заложенную в сложных фразах. При поражении лобных отделов мозга можно думать, что внутренняя речь нарушается при относительной сохранности внешней. Поэтому мы и обнаруживаем у этих больных нарушение смысла, превалирующее над нарушением плана значений, т. е. нарушение того психологического поля, в котором протекает внутренняя речь.

Известно, что отношение мысли к слову есть живой процесс рождения мысли в слове, мысль совершается в слове, и все эти процессы происходят преимущественно во внутренней речи. Эти процессы нарушаются при поражении лобных систем мозга и относительно более сохранны при поражениях теменно-затылочных зон мозга. Поэтому у больных с лобным синдромом, особенно с поражением префронтальных и задне-лобных отделов, и сама внешняя речь часто звучит формально, как бы в отрыве от мысли. С. Л. Рубинштейн писал, что говорить — это не значит мыслить, и это в большой мере верно для больных с лобным синдромом.

Каков же конкретный механизм нарушения понимания смысла и сохранности понимания значений у лобных больных?

Смысл и его понимание могут формироваться на разных уровнях функционирования мыслительного процесса. Сначала формируется обобщенный глобальный первичный смысл с помощью осмысления денотативных значений, содержащихся в стимульном материале, затем путем активного анализа, протекает означение этих общих смыслов, и поэтому на следующем уровне появляется возможность формирования обобщенных глобальных смыслов более высокого порядка, которые и лежат в основе полноценного понимания. Если применить здесь тот же способ психологического анализа, который выше мы применили к интеллектуальным операциям, то более высокий уровень обобщения смыслов и их понимания осуществляется путем создания из данных элементов стимула (литературного текста, текста задачи, серий сюжетных картинок и т. д.) более «высоких самостоятельных синтезов», представляющих собой уже другую, более высокого уровня обобщения «конфигурацию» тех же составных элементов. Именно этот уровень высшего синтеза и создания «новых конфигураций» нарушается при поражении лобных систем мозга. При этом у больных нарушается низший уровень формирования общего глобального смысла; эти больные могут оперировать лишь с отдельными элементами стимула, с денотативными значениями слов и с помощью привычных навыков.

При поражении теменно-затылочных отделов мозга остается сохранным как низший уровень формирования смысла, так и принципиально сохранна способность к высшим синтезам, которые страдают вторично из-за первичного нарушения операций с элементами вербального стимула.

В связи с этим взглядом на возможные психологические механизмы нарушения (или сохранности) понимания смысла речевой информации при поражении различных областей мозга не меньший интерес представляет психолингвистический аспект анализа нашего материала.

Известно, что поражения теменно-затылочных отделов мозга ведут к нарушению понимания значений, лежащих за определенными логико-грамматическими конструкциями. Наш экспериментальный материал показал, что эти речевые дефекты лежат в основе нарушения вербально-логического мышления у этой группы больных, которые при этом нарушении хорошо понимают смысл. Выше мы сделали попытку объяснить этот факт дифференцированного нарушения значениями смысла путем психологического анализа нарушений речи и мышления. Однако возникают вопросы: нарушается ли только речь, или нарушение захватывает и язык тоже? Что лежит в основе дефектов мышления в этом случае —

язык, речь или и язык, и речь? Мы понимаем, насколько сложна эта проблема, поэтому мы сделаем лишь попытку кратко пояснить некоторые наши экспериментальные факты. Мы исходим из представлений о языке и речи как о сложном диалектическом единстве, они не тождественны, но едины; язык в этом единстве выступает как средство реализации речи.

Прежде всего отметим, что среди психологов и психологически ориентированных лингвистов существует мнение о наличии и предложениях грамматического и психологического подлежащего и сказуемого, которые не совпадают друг с другом. «Представители психологической концепции в языкознании… в качестве компонентов мысли (суждения), выражаемой предложением, выделяют не логический предикат и субъект, а психологическое сказуемое и психологическое подлежащее», — писал В. 3. Панфилов[87]. Такой же точки зрения придерживались Г. Габелянц, Г. Пауль, Ф. Ф. Фортунатов и др. Ф. Ф. Фортунатов, например, определял выражаемую мысль в предложении как психологическое, а не логическое суждение, а Г. Пауль отмечал: «Грамматическая категория представляет до некоторой степени окаменение психологической»[88], Л. С. Выготский подлежащее и сказуемое называл психологическими двойниками.

Нам представляется, что наличие именно этих «психологических двойников» является одним из факторов, позволяющих больным с нарушением способности непосредственного понимания значений грамматических конструкций понимать и содержание, которое выражено в предложении, и его смысл, поскольку, как писал Полан, «…смысл слова представляет собой совокупность всех психологических факторов, возникающих в нашем сознании благодаря слову»[89].

Это еще одно дополнительное объяснение того факта, почему больные с теменно-затылочными поражениями мозга с грубым нарушением понимания значений грамматических конструкций тем не менее сохраняют способность понимания общего смысла предложения и текста. Кроме того, этому способствуют и особенности самих логико-грамматических конструкций в русском языке. Ряд лингвистов полагают, что в языке помимо грамматического (синтаксического) уровня существует и логико-грамматический, каждый из которых имеет свои специфические характеристики. Их анализ ведет к пониманию предложения не только как языковой единицы, но и как речевой. Различие этих структур проявляется прежде всего в том, что «…подлежащее и сказуемое, как организующие центры синтаксического уровня, не совпадают соответственно с логико-грамматическим субъектом и предикатом на логико-грамматическом уровне»[90]. На логико-грамматическом уровне предложения, который, по мнению многих лингвистов, надстраивается над синтаксическим, особыми грамматическими средствами выражается субъектно-предикатная структура мысли. Некоторые авторы, рассматривая вопрос о соотношении синтаксического и суперсинтаксического (логико-грамматического) уровней в плане соотношений языка и речи, считают логико-грамматический уровень принадлежностью речи, а синтаксический — принадлежностью языка. Так, Э. Бенвенист вообще рассматривает предложение не как языковую единицу, а как единицу речи. В. 3. Панфилов также отмечает, что предложение в целом, в его конкретном лексическом наполнении и содержании, в его обусловленности ситуацией, «…представляет собой речевую единицу, т. е. является принадлежностью речи, а не языка»[91]. Этот логико-грамматический уровень собственно и характеризует само предложение как единство, выражающее относительно законченную мысль и отнесенное к выражаемой в нем действительности. Как слово является не просто суммой морфем, а единицей высшего уровня по отношению к морфеме, так и предложение на логико-грамматическом уровне построения является не суммой слов, а логико-грамматическим единством.

Поражение теменно-затылочных отделов мозга ведет к нарушению восприятия больными именно этого единства, о чем писал А. Р. Лурия и которое мы наблюдали в нашем эксперименте: больные хорошо понимали значения отдельных слов, включенных во фразу, но не могли понять значений сложных конструкций, в которые эти слова включены. Это может говорить в пользу нарушения синтаксического уровня предложений у этой группы, т. е. уровня, который отражает лингвистический аспект речи, относящийся в большей мере к языку, чем к речи.

Неспособность больных сделать разбор предложения по частям речи и по членам предложения, понять значения таких синтаксических структур, как несмотря на, хотя, если бы, после того, как и др., являющихся языковыми структурами, призванными «…передать причинные, пространственные, временные, условные, противопоставительные и другие зависимости и взаимоотношения между мыслями»[92], в целом ведет к нарушению понимания синтаксических взаимоотношений между словами и отраженных в них взаимоотношений реальных объектов (предметов, явлений). А сохранные суперсинтаксические структуры (логико-грамматический уровень), относящиеся более к речи, позволяют больным проникнуть в содержание и смысл предложения.