Мозг и интеллект: нарушение и восстановление интеллектуальной деятельности

Цветкова Любовь Семеновна

1. Исследовать, нарушается ли формирование перцептивного образа в процессе восприятия больными конкретных предметов (объектов, явлений и т. д.) и их изображений, или нарушается образ-представление, хранящийся в долговременной образной памяти?

2. Нарушается ли речевая организация зрительной перцепции и формирование образов-представлений или собственно гностический процесс?

3. Нарушается ли процесс опознания предмета и в каком из звеньев в структуре этого процесса?

Ответы на эти вопросы приблизят нас и к пониманию природы и механизмов нарушения называния: оно нарушится как номинативная функция речи или как один из видов интеллектуальной деятельности?

Мы предположили, что при амнестической и акустико-мнестической афазии нарушается

гнозис, зрительно-предметный образ-представление, что затрудняет опознание предмета, которое лежит в основе актуализации нужного слова.

В зависимости от топики поражения мозга, от формы афазии нарушаются разные уровни опознания. При исследуемых формах афазии страдает вычленение существенных признаков предмета (объекта, явления) и опознание происходит на уровне глобального, целостного образа.

В случае если нарушается звено выбора характерных опознавательных признаков предмета (объекта, явления), то страдает процесс избирательности, селективности при выборе нужного слова.

Для проверки гипотезы мы провели эксперимент, который состоял из двух частей. В I части мы исследовали способность больных к выделению существенных признаков: а) целого класса объектов и б) отдельных объектов класса — при условии их зрительного восприятия или зрительного представления.

С этой целью были использованы два метода — метод рисования предметов и метод классификации стилизованных картинок (изображающих животных). Нас интересовал вопрос: а) нарушено ли у больных выделение характерных признаков отдельных объектов и б) если нарушено, то каких — обобщенных, характерных для целого класса объектов или частных, характерных для отдельных объектов класса?

В I части было проведено четыре серии опытов с использованием метода рисования.

1. Рисование конкретного предмета по слову-наименованию данного предмета.

2. Дорисовывание частей названного предмета до его целого изображения. В наших опытах требовалось дорисовать петуха, курицу, цыпленка. Больному давался схематический рисунок головы и туловища (части, общие у цыплёнка, петуха и курицы). Дорисовывание фактически выливалось в вычленение и актуализацию на уровне образов-представлений тех признаков. которые являются характерными для цыпленка, петуха и курицы.

3. Дорисовывание данных элементов до любого объекта целого класса, название которого (класса) давалось. Больному в инструкции говорилось, что надо дорисовать до любого представителя овощей (фруктов, мебели).

4. И наконец, в следующей серии проверке подвергалось наличие у больного зрительных предметных образов и возможность их актуализации при дорисовывании данного абстрактного элемента до любого конкретного предмета.

Было исследовано 20 больных с амнестической и акустико-мнестической афазией, 20 здоровых испытуемых и 25 детей дошкольного и младшего школьного возраста.

§ 2. Нарушение предметных образов у больных с акустико-мнестической и амнестической афазией

Результаты опытов показали, что в рисунках у всех больных, в отличие от здоровых испытуемых, изображение предметов оказалось неправильным по причине нарушения способности выделять отличительные

опознавательные признаки предметов. Качественный анализ ошибок I серии опытов указал на дефектность зрительных предметных образов у больных: 8 больных из 14 не воспроизводили в рисунках характерных признаков конкретных предметов. Эти отличительные признаки отдельного предмета нередко замещались признаками, присущими целому классу предметов. Например, заяц многими больными рисовался с короткими ушами и длинным хвостом, курицы — с 4 лапами и т. д. (рис. 12). Вторая группа ошибок представляла собой искажение рисунка до неузнаваемости. И наконец, несколько больных (3 чел.) отказались от выполнения задания, мотивируя свой отказ тем, что им «ничего не приходит в голову». Один больной сказал, что он «не видит» того, что нужно рисовать.

Рис. 12. Рисунки взрослых больных с поражением задне-височных, передне-затылочных отделов и средней височной извилины левого полушария мозга.

Во II серии опытов (дорисовывание данных элементов до курицы, петуха, цыпленка) также было обнаружено много ошибок. Выполнение данного задания требует от больных актуализации тонких отличительных признаков сходных объектов, т. е. здесь должен, происходить тонкий дифференцированный анализ на уровне зрительных образов объектов, возникающих по слову-наименованию. Анализ материала показал, что основная ошибка в рисунках — это дефекты воспроизведения тонких отличительных признаков объекта или их отсутствие. В рисунках происходит как бы уравнивание отличительных признаков объектов. Можно Думать на основании этих опытов, что слово-наименование конкретного предмета актуализирует не соответствующий конкретный полноценный образ предмета, а лишь обобщенный глобальный образ целого класса сходных предметов.

Зато в III серии опытов, где больным давались нарисованные фрагменты отдельных овощей и требовалось дорисовать их До любого «овоща», а слово-наименование не произносилось, а произносилось одно обобщенное слово (мебель, фрукты, овощи), обозначающее класс (группу) однородных предметов, большинство больных справилось с заданием: они правильно дорисовывали огурец, картофель, редис, лук, морковь, а также предметы из класса «мебель» и из других частотных групп предметов.

В последней, IV серии, где от больных требовалось дорисовать данный абстрактный фрагмент до любого конкретного предмета (объекта, явления), обнаружилась чрезвычайная бедность зрительных предметных представлений. Больные нередко обращались к срисовыванию: они пытались дорисовать данный фрагмент до предмета, который они увидели в комнате, т. е. они пользовались больше зрительным восприятием, чем зрительным образом (ср. рис. 13, 14).

Подведем итоги этой части эксперимента. Психологически опыты построены по принципу постепенного упрощения условий опыта, что достигается двумя путями: 1) заменой слова-стимула, обозначающего конкретный предмет (конкретное слово), обобщенным словом-стимулом, обозначающим семантическую группу (классы) предметов; 2) вынесением вовне отдельных элементов предмета (в виде рисунка разного содержания): а) общих, глобальных признаков, имеющихся у целого класса предметов, и б) специфических признаков конкретного предмета.

Опыты I серии показали, что конкретное слово практически не вызывает образов (или не способствует их актуализации). Это проявляется: 1) в отказе от рисования по слову («ничего не приходит в голову»); 2) в наименовании рисунка после, а не do (или во время) рисования (Что Вы рисуете? «Не знаю, вот нарисую и скажу»); 3) в искаженных рисунках («кентавры» и др.) и в рисунках, в которых нет отличительных признаков (глобальный образ) конкретного предмета.