Может — да, может — нет
Шрифт:
Пока Слоун наносил последние штрихи, Мелани стояла совершенно неподвижно. Как прирожденный визажист, он сосредоточился на выбившихся локонах у висков, затем полез к себе в карман за золотистой заколкой Даниэлы, собрал волосы в пучок и заколол их на затылке.
— Ты не раз делал это раньше, — констатировала Мелани.
— У меня же есть сестра. Пришлось научиться, чтобы выжить. — Из маленькой коробочки Слоун извлек маленький тюбик с пастой и зубную щетку. — Воспользуйся моей ванной, дорогая. — С этими словами он шлепнул ее
— Ты на самом деле очень мил, Слоун, — сказала она, вернувшись из его личной ванной. Она почувствовала себя обновленной, но теперь совершенно не понимала, как вести себя со Слоуном. Она медленно подошла к его креслу и отметила про себя, как он глядит на нее — как человек, который очень, очень сердит. Они долго смотрели друг на друга оценивающим взглядом. В глубине карих глаз Слоуна затаилась решительность, но одновременно было в них и что-то бесконечно теплое. Мелани погладила его щеку, провела пальцем по вертикальной морщинке между бровями, появившейся в последние несколько часов бесконечного напряжения. — Ты беспокоился обо мне.
— Чертовски верное замечание! Ты могла стать очередным лакомством Винни, — сказал он дрожащим голосом.
Ей нечего было возразить.
— Это было зрелище! Эль Лобо, Итти и ты, штурмующие громил Винни. Они могли избить тебя… Обещай, что не будешь таким отважным в будущем.
— Ошибаешься, Мел, это не я был в опасности, — напомнил он низким, бархатным голосом. — И не надо говорить о благодарности. Я хочу, чтобы ты надела мое обручальное кольцо, и всегда была в моей постели — потому, что ты хочешь в ней быть, а не потому, что благодарна.
Когда Мелани вернулась в свой офис, по внутреннему телефону позвонила Джорджетта.
— Извини, но Дэверо стоит на ушах. Слоун, видно, залез в бутылку, а старик закидывает всех вопросами о звезде своей команды. Я не могу его остановить.
Через несколько секунд Дэверо, стукнув в дверь, вошел в ее офис и шлепнул на ее стол папку.
— Вот все, что у нас есть на Джорджа Переса, твоего клиента. Поздравляю, М.С. Он был потрясен твоими познаниями в нашем бизнесе. — Не прерываясь, Дэверо продолжал: — У нашей звезды странное настроение. Сегодня он какой-то… раздражительный. Наверное, ему трудно приходится с тем договором, над которым он сейчас работает. Может быть, ты ему немного поможешь, а, Инганфорде? Помоги Рейвентролу выработать правильную стратегию. Ты и сама кое-чему научишься в процессе. Договорились?
В пять часов Слоун распахнул ее дверь.
— Поехали домой, Мел. Даниэла остается ночевать у Итти с Делайлой. Твоя мать от нее в восторге. Итти, кажется, не так счастлив. У твоей машины полетел глушитель, так что я уже попросил, чтобы ее отогнали в мастерскую.
— Ты чересчур деспотичен, Слоун, — заметила Мелани, протискиваясь через крутящуюся дверь. — Начнутся разговоры.
Слоун мрачно взглянул на нее.
—
Не в силах протестовать, Мелани с мрачным видом позволила Слоуну подсадить себя в его черный автомобиль, и они помчались сквозь продуваемый ветром лабиринт канзасских улиц к дому, где находилась ее квартира.
— Сиди смирно, — приказал он ей.
Мелани послушно молчала. У дверей ее квартиры Слоун взял у нее из рук ключ и открыл дверь.
Она откашлялась.
— Ты сердишься.
— Тебе виднее. — Слоун локтем подтолкнул ее в темную квартиру и зажег свет в прихожей. Потом отступил в темноту лестничной площадки.
Она снова откашлялась.
— Может быть, выпьешь чаю с сэндвичем. Там еще остался яблочный пирог. Я просто умираю с голоду…
— Нет, спасибо, не сегодня. У меня болит голова. — В тусклом свете лицо Слоуна казалось высеченным из гранита. Мелани хотелось прижаться к нему, сплестись с ним в объятиях, выкинуть из го-ловы все, что сегодня произошло, — навсегда.
Он молча наблюдал за тем, как она старается подыскать нужные слова.
— Ээ… спасибо за то, что ты для меня сделал сегодня, Слоун.
— Не стоит благодарности.
— И… ты был прав насчет Винни. Ты уверен, что не хочешь яблочного пирога? Я могу его подогреть, со сливками будет очень вкусно.
Слоуна невозможно было подкупить. Мелани знала это, но все равно хотелось его испытать. Увы, складка между бровями не разгладилась, и она устало вздохнула.
— Все еще сердишься, не правда ли?
— Да, — холодно ответил Слоун.
Обмякнув, Мелани облокотилась о косяк двери.
— Боже мой!
— Вот именно — Боже мой. Ты не в себе, Инганфорде, и поэтому проведешь выходные дни без Даниэлы. Советую тебе хорошенько все обдумать — Затем Слоун взял ее за подбородок, обвил рукой ее талию и притянул к себе.
Поцелуи, последовавший вслед за этим, был полон неистовой жадности; никогда еще он не целовал ее с таким безумством, с таким привкусом одиночества, отчаяния, страсти и — веры в будущее.
Слоун приподнял ее над полом и прижал к своему возбужденному телу так крепко, что Мелани задрожала от желания. Зарывшись пальцами в его костюм, она жадно пила губами его поцелуи.
Господи, лихорадочно подумала она, только бы затащить его в свою кровать, или — на худой конец — хотя бы в квартиру…
Но тут он оторвался от нее. внимательно посмотрел прямо в глаза, затем грубо прошептал ей в ухо:
— Если ты хочешь меня, Мел, то должна сама прийти и добиться меня. Это будет нелегко. Я захочу полного растворения.
С этими словами он опустил ее на пол, повернул в сторону прихожей и, шлепнув по спине, втолкнул внутрь. Дверь бесшумно закрылась.
Мелани, дрожащая от страсти, осталась одна в полумраке. Она была готова броситься за ним вдогонку, вернуть, силой втащить в квартиру…