Мрачново
Шрифт:
— Да, без этого толстяка спокойнее, — ответил Леонид и принял полностью человеческий облик. — Очень приятно. Я — Леонид.
Тыковка только ещё подальше отползла, ведь перед ней теперь стоял сильный, высокий, уверенный в себе мужчина с пышными усами и широкими плечами. Причём в рубашке в клеточку. Но если утром эта рубашка на нём висела парусом, так как досталась от папы-льва. То сейчас она же едва ли не трещала по швам. Такой из тыквы кашу сделает одним ударом, это даже овощу понятно.
Но зелёноармейцы не сдавались и начали разводить
— Кукурузу на старт!
В разногласье так сразу и не поймёшь, кто командование на себя взял. Может, опытный баклажан Егор, который любил рубить врагов и хардкор, а может и зелёный перчик Андрей, который всегда держался друзей.
Все не то, чтобы слушались все. Просто каждый в армии выполнял свою задачу, и работа спорилась. По Зелёному уставу не менее зелёной армии ясно понятно, что команды выполнять надо.
Не думая — делай! Вот лозунг овощей.
Идеальные исполнители с полным отсутствием мозгов, но обилием веры. Ведь вера их состояла в запасе семян. Потому что через них веру можно было и посеять где-нибудь.
А ещё поэтому пламя горело ярко, а кукуруза уже раздувалась. Она стала похожа на бочку. Энергия переполняла её так, что она начала подпрыгивать. Ещё немного, ещё чуть-чуть и победа будет за фруктовощами! От горячего попкорна ещё никто не уходил!
— В укрытие! — снова скомандовал кто-то.
Затрещало. Во все стороны полетели снаряды. Кукурузные зёрна взрывались, но тут же загорались от костра и летели уже настоящими огненными мячиками. Эти мячики-снаряды и кричали свои последние слова:
— Зажжём!
— Поджигай!
— Гори они все синим пламенем!
Но Леонид мыслями был уже не здесь. Перед глазами стояли совсем другие картины, стоило их лишь прикрыть на мгновение. Он мысленно вёл невесту к самому сокровенному — подкормленному месту ловли на пруду, а потом и к алтарю, конечно же. И никакие снаряды не могли помешать ему осуществить этот план. Никакие фруктовощные соединения и зелено-армейские война не могли стать преградой для влюблённых.
Война затухает, если есть любовь.
Оба оборотня взялись за руки и пошли прочь из леса, постоянно болтая обо всём на свете, чтобы лучше узнать друг друга. И не существовало для них больше ничего, ни фруктовощных отрядов, ни огненных снарядов, ни леса. Ничего, кроме их двоих.
И только преобразовавшаяся на костре кукуруза, сгорая в последнем пламени-полёте, от отчаянья и со всей злости била по своим же войскам.
Бей своих, чтобы чужие боялись.
Сатана на ветке перехватил пару раскрывшихся кукурузин, закинул в рот, пожевал и выдохнул с дымком.
— Как воевать с противником, если всё время воюешь сам с собой? — обронил он. Но этот вопрос был из той же категории — философский.
Глава 34
Пришла беда — отворяй ворота. Открывается портал — значит, ты не прогадал
Суета
Всё-таки качественный фастфуд никому не повредит. А пока будешь петь — проголодаешься.
Творчество — штука энергозатратная. Силы надо регулярно восполнять. Особенно таким растущим организмам, как Мара и Даймон. Да и Чёпа полакомиться чем-нибудь никогда не против. Даже если в качестве угощения предлагается какой-нибудь хлебобулочный собрат.
Колобок первым и упрыгал к тут-туку с провизией. И успел если не съесть, то хоть понадкусать большую часть еды. Всё лучше, чем собственными руками каждый раз закусывать. Руки эти ещё и отрастить заново нужно. А это тоже время. А еду за это время может кто-нибудь другой съесть.
На Михаэле тут же принялись снимать мерки, буквально срывая старую рубашку. Но этим уже занялись не костюмеры, а фанаты. Те в количестве двух с половиной штук, где половина составляла одного пёсика, держали три предоставленных Агатой плаката. Старая банши знала толк в поддержке и уже начала набирать массовку.
Теперь эта массовка, состоящая из деда, собаки и молодой девушки с очками на минус десять, пыталась одновременно держать и плакат, и скандировать: «Мрачновский кошмар!»… «Мрачкош!»… «Мрачко!». Затем сократив до «Мрач!».
После новых попыток тот стал уже просто: «Мрак!».
Кричать много и делать вид на камеру, что сражаются за рубашку оборотня, сразу неудобно. В этом сражении всё равно победил пёс, тут же утащивший рубаху на свои фанатские нужды.
Едва оборотень возмутился порче имущества и тому факту, что не успел её подписать, как вредная тётка с кисточками в руках тут же заткнула ему рот конфеткой, а сама принялась делать тени вокруг глаз и красить губы в чёрный. Чем-то маслянистым, на вкус похожим на гуталин.
Оборотень-медведь если и пытался сначала возразить, мол, боевой раскрас не очень-то с медвежьей шкурой сочетается, то вскоре распробовал вкус конфетки — с мёдом! — и быстро сдался.
Конфетка вкус гуталина хорошо перебивала, и уже не так важно стало, что там эти визажисты в качестве краски применяют.
Конвейер успеха сам прекрасно знает, что делать. К тому же перед глазами Даймон и Мара среди специалистов по доведению монстров до сцены. Детей взяли не в меньший оборот. И уже рисовали на них знаки, били татуировки, одевали в майки и прочую одежду со значками и символами. А на лысину демонёнка даже рога покрупнее приклеили. Бычьи.