Мраморный меч 2
Шрифт:
О приближении праздников они узнавали от болтливого Илзе, который время от времени выходил к людям.
Как его только там не убили?
Тере думалось, что люди просто не хотели убивать себе подобных. У них оставалось то, что называлось совестью и что напрочь отсутствовало у большинства ее знакомых. Может, не убивали Илзе еще и потому, что считали шпионом. Будто он втирался к ним в доверие и выжидал удачного момента, а может, просто собирал информацию. Если второму не удивилась бы, то в первое верилось с трудом. Два года слишком большой срок, да и Вьерн всегда был настороже. Несмотря на молчаливость и отстраненность,
И Вьерн всецело принадлежал ей.
Тера до сих пор не понимала чувства, которые вызывала эта мысль. Она гордилась, чувствовала свою важность и превосходство, потому что мужчина, который был сильнее ее обидчиков, который в одно мгновенье мог ее сломать еще раз – сидел у ног и доверчиво смотрел. Иногда казалось, что Вьерн примет все, что она предложит, даже кружку чистого яда. Но все равно оставалось недоверие и настороженность. Мужчины всегда прибегали к лести и уловкам, чтобы достичь желаемого.
Время шло, времена года сменяли друг друга, а Вьерн оставался на ее стороне. Даже когда власть естественно перешла от безынициативной Теры к Ив, он с Зариной единственные, кто полностью остались на ее стороне. Остальные же ее уважали, все еще смотрели вопросительно, но шли за силой. Тера их не винила. За ярким лидером всегда идти приятнее и легче.
Отпраздновать Мальбурн предложила Ив и все поддержали идею. Больше всех веселился и ждал праздника Лаки. Он постоянно крутился рядом с Октавией, которая обрела силу, вновь гуляла, занималась шитьем, хоть и выходила на холод с опаской. Не отходил от нее Лаки и потому, что боялся, что странная болезнь затронула лишь Октавию. Так он думал.
Тера не говорила никому, что у нее кожа шелушилась и слезала, будто она сгорела на солнце. Нет, не говорила и прятала тело под платьями и платками. Слезающая кожа не волновала ее, не доставляла неудобств. Странное состояние закончилось лишь несколько дней назад, а застаревшая кожа слезла, когда она отмокала в горячей воде. После кожа у нее была чувствительной, более мягкой, но не более того.
Похожая линька была и у Вьерна. У него до сих пор сходила кожа на спине, из-за чего он часто дергал плечом. Но болезненных ощущений, по заверению Вьерна, не было. Было ли такое у остальных – она не знала. Когда к власти пришла Ив, они стали не так охотно с ней делиться переживаниями, а по связи она ничего не чувствовала. Бывали моменты, когда вспыхивало внутри беспокойство, исходящее от Аделин или страх Лаки, когда Октавия прикладывала руку к голове.
Тера больше не решала вопросы, лишь наблюдала издалека за происходящим. Признавала, что стало спокойнее. Ив хорошо распределяла обязанности, и наемники дальше леса не заходили. Благодаря этому у них была еда и человеческое мясо они ели чаще, чему радовались все. Наверняка они уже и забыли ледяное чувство голода, которое порой преследовало по несколько дней.
Может, это даже к лучшему. Тера не могла знать наверняка, должно пройти время.
Сейчас она стояла на пороге дома в теплых, высоких сапогах, которые однажды ей принес Вьерн. В платье из плотной ткани с длинными рукавами, корсетом и подолом по щиколотку. Холод она не чувствовала так остро, как когда была человеком, но все равно сейчас на ее плечах лежал большая, шерстяная шаль. Если б Тера ее не надела, то Вьерн ходил за ней безмолвной тенью и надоедал.
В ладонь уткнулся холодный, влажный нос. Тера посмотрела на Мино, который вилял хвостом и подставлялся под ее
Она спокойно смотрела на то, как Куки с Люцией расчищали поляну от снега. Не только расчистили ее, но и положили много сухих веток. Тера никогда не интересовалась особенностями праздников в этом мире, потому что большая часть из них из-за церкви была запрещена. Она знала, что на Серат дома украшали цветами, а молодые девушки надевали самые красивые платья и шли к озерам или рекам. Мальбурн и Акрат не праздновались людьми, которые боялись гнева Папы и Мамы. Все праздники времен Древних заменились христианскими. Тера чувствовала их настроение, потому что в домах видела иконы, слышала, как люди молились и постились.
Она едва не фыркнула. Семья Трии никогда не была сильно религиозной, в отличии от остальных. И от того смешнее ей становилось, когда вспоминала разговоры между женщинами. Те не считали Теру за человека, поэтому спокойно говорили при ней. Жаловались они тогда на пост, из-за которого сексом еще долго нельзя будет заняться. Эти женщины вообще ждали секса как благословения, а потом счастливые крутили большим пузом.
Как же они смешны и глупы.
Куки и Люция улыбались широко и собирали из веток костер. Зачем, она не знала. Похоже ее невысказанный вопрос заметили, потому что Вьерн неожиданно заговорил.
– На закате разжигают костер и бросают в него по одной старой вещи. Так прощаются с холодной зимой и просят о перерождении. На костре готовят мясо, пьют вино, а потом прыгают через него. В основном молодые девушки
Глупость.
Тера никогда не участвовала в подобных плясках и не хотела сильно. Она скривилась от одной только мысли, что взрослые люди будут прыгать через костер, как дети малые. Понятно, почему такие праздники запретила церковь, потому что велико веяние язычества. К тому же даже сейчас она слышала упоминание нескольких имен, которые скорее всего принадлежали Древним.
Об этих Древних Тера много не знала, потому что не интересовалась. Может, когда-нибудь спросит у Зарины, которая, наверное, все знала, или прочитает в книги. За последнее время она уже хорошо читала детские сказки и немного понимала взрослые, ветхие книги. Тера никому не говорила про свое обучение, ведь стыдно признавать, что взрослая женщина в начале зимы два слова едва соединяла. Тогда головная боль и раздражение появлялась уже после нескольких строк, сейчас же спокойно она могла прочитать несколько страниц.
Это действительно выглядело забавно. Тера не участвовала в плясках, лишь стояла в стороне вместе с Вьерном и наблюдала. Взяла из рук Аделин тарелку с приятно пахнущим мясом с хрустящей корочкой и несколькими вареными картофелинами. Вьерн же держал две кружки с терпким, красным вином: из одной пил сам, вторую держал для нее.
Тера медленно ела, не собираясь садиться. Да и не хотелось ей, ведь осталось лишь поваленное дерево. Лучшее место заняла Ив, как новая королева, справа от нее Вейди, а слева Дрей. На пнях и скамейках сидели остальные. Рядом с Дереем Лаки, Октавия и Аделин с Оском, которые оставили Мики в спальне. Напротив них сидели близнецы и в самом конце Илзе с Зариной. Последние сидели чуть в стороне, словно вместе с остальными, но все равно в отдалении.