Мстиславцев посох

Ялугин Эрнест Васильевич

То будет, но еще неведомо оно отроку, накрепко закрыто дымом долгих лет.

Переползал черный дым через зубчатую крепостную стену, плыл

над рекой, горько было и знобливо от тревоги. Но твердо стоял Петрок на каменистом большаке и сжимал отцовский посох побелелыми пальцами. Зорко оглядывал он окрестности, лес дальний и нагую воду, пытал свое будущее.

А еще сказывают: могила Петра Мстиславцева не рядом с той, где покоится дойлид Василь, а повыше, на самом кладбищенском холме с восходнего краю. От часовни же, что соорудил некогда сыном своим убиенный купеческий старшина Апанас Белый,- третья.

Сюда каждую весну старушка в монашеском черном одеянии приходила. Лицо имела иконное, тонкое, а как поднимет на кого глаза -

казалось человеку: васильки в житневом поле распустились. Дивно это было при ее летах. Такое бывает, будто если кто молодость свою в сердце сумел сберечь, не растратил: жил, не ведая черной зависти и злобы к ближнему, трудился и добро людям простым- творил.

Монахиня, словно пушинка, гонимая легким ветром, направлялась к Петраковой могиле, склонялась у ее изголовья, и было всегда так: пошепчет она что-то свое, дотронется восковыми перстами до шершавого чабреца на могиле и с тихой улыбкой уйдет себе в синие сумерки.

Кто она была, то неизвестно.

Также молва ходит: посох свой Петрок кому-то из мстиславльских передал. II не ведал уж более преемник тот ни дома, ни господина, а только отчизну да волю.

О том поведают иные.