Муц-Великан
Шрифт:
Ах, как быстро зашевелился Муц! Он взвился, как ракета к небу, оторвал от себя Буца и бросился вдогонку за аистом. Обернувшись назад, он увидел кивающих, машущих руками и выкрикивающих прощальные приветствия лилипутов, декламирующих поэтов и размахивающих смычками музыкантов, еще раз взглянул на старика Громовое-Слово, с его пламенными глазами, острым профилем и белой бородой.
Муц долго махал носовым платком, пока не очутился рядом с Черным Фраком и последний лилипут не скрылся из его глаз.
Ветер пел лихую напутственную песню и обвевал
Там на Севере лежали Бурные горы, а за ними сказочная Страна Чудес, для которой он оказался чересчур беспокойным гостем.
Они неслись над лугами Лилипутии, над ее цветущими полями, где он пережил столько приключений… А потом этот Буц! Почему, собственно, ему не перелететь с ними через море? Как все на свете устроено навыворот!
Муц вздохнул и не знал, должен ли он грустить по поводу своего отъезда или радоваться о возвращении к родным. Сожаление об оставленной Лилипутии появилось на его загорелом лице.
— Буц! — вымолвил он неуверенными голосом, — я вернусь и привезу с собой много интересных игрушек. Картонного плясуна или слона, который пищит, если надавить ему живот.
Лицо Муца становилось все печальнее и печальнее.
«Фу, чорт! Он еще, пожалуй, захнычет под конец», — подумал Буц. Он пробрался между Муцом и Черным Фраком и сразу стал очень разговорчив.
— Подумай, как будут радоваться твои родители, Муц! Заметь себе хорошо дорогу и привези с собой сестру! Ах, как будет славно!
Откуда только взялось такое обилие слов обычно молчаливого Буца? Он так разговорился, что ни Муц, ни он не заметили, как земля осталась позади, как становилось все ближе и ближе сверкающее белое море, как быстро они очутились над открытым водным пространством и как предостерегающе закляпал Черный Фрак.
Снизу доносился шум волн, но Муц не слышал ничего, кроме голоса Буца.
— Приезжай поскорее и привези такого слона, — голос Буца слабел, — такого слона, который громко пищит, если ему надавить живот. — Голос Буца становился все глуше. — надавить на жи… — и Буц умолк.
Черный Фрак испуганно закляпал, а когда Муц вопросительно посмотрел в его сторону, он только успел заметить, как несчастный, с закрытыми глазами, летит головой вниз в пучину.
— Буц! — заорал Муц и, как ястреб, ринулся за ним, но тот уже исчез на пенистом гребне могучей волны.
— Буц! — крикнул он снова. И волна, как бы услыхав его тревожный крик, вынесла утопающего на гребне. Муц отчаянно боролся с ветром, схватил Буца за воротник, судорожно сжал в руках, подлетел с ним к берегу, сорвал с него куртку и крылья и уложил на мягкий теплый
Под лучами солнца Буц быстро пришел в себя, потянулся, раскрыл глаза и увидел голову великана, а рядом с ней клюв аиста, озабоченно торчавший над его носом.
— Море! — вымолвил Буц, — море! Через него не может пробраться ни один лилипут.
И, как ни в чем не бывало, он сел, сбросил с себя мокрое платье, чтобы оно просохло на солнышке, и заставил Муца рассказывать про смешного слона. При этом всегда тихий Буц громко хохотал, а затем принялся рассказывать всякие истории. Все они начинались так:
— Когда я еще был беглецом, мне привелось…
Истории свои он рассказывал руками и ногами.
Муц забыл про печаль предстоящей разлуки и сидел спокойно, как рыболов над водой.
Только Черный Фрак был неспокоен. Он подходил к морю, испуганно отскакивал перед грохочущими волнами, поправлял взъерошенные перья и сильно нервничал. Ему хотелось через три дня вернуться в свое гнездо, и легкомысленная болтовня обоих приятелей внушала ему серьезные опасения. Видя, что рассказам Буца нет конца, аист подошел к обоим, просунул свой клюв между их головами и закляпал:
— Летим! Летим! Скоро ночь! Летим! Кляп!
Ни Муц, ни Буц не поняли Черного Фрака, но они перестали слышать и свои собственные слова, так громко и настойчиво звал суровый аист.
Тогда Буц решительно поднялся, натянул на себя платье, прикрепил свои крылья к спине, и наступила самая тяжелая минута, которую когда-либо переживал Муц.
Маленький Буц протянул великану руку и сказал:
— Прощай, Муц! Иначе ты никогда не доберешься к своим. Черный Фрак уже дрожит от нетерпения.
Муц пожал маленькую ручонку и пробормотал:
— Прощай, Буц! Прощай, Буц!
Наконец, тот вырвался, побежал от него поберегу и еще раз быстро кивнул. Муц вздрогнул, побежал за ним вслед, и началась старая, песня:
— Прощай, Буц! Прощай, Буц! Пиши же!
Буц не проронил ни слова, нажал кнопку на спине и поднялся в воздух.
Муц стоял окаменевший, беспомощно смотрел на аиста и вдруг заревел:
— Постой, Буц! Постой, минутку!
Он подлетел к своему маленькому другу, схватил его за руку, тряхнул ее и проговорил:
— Прощай, Буц! Пиши же… и… что я хотел еще сказать… пиши… передай письмо с шмеркенштейновским аистом… А когда я вернусь, я привезу тебе два таких слона…
Он повернулся, хотел, было, полететь за аистом, но затем снова бросился за малышом и затянул с начала:
— Что я хотел сказать… да… кланяйся Громовому-Слову, и Бицибуци, и Суровому-Вождю, и Всезнаю, и Золотой-Головке, и…
Муц выговорил все единым духом и стал повторять одно и то же, не будучи в силах расстаться с Буцом. Он наверно опустился бы с малышом еще где-нибудь на песке, если бы Черный Фрак не ворвался между ними, как вихрь. Ожесточенно размахивая крыльями, он поднял такой шум над головой Муца, что тому пришлось отстать. Он успел только прокричать улетающему Буцу: