Муля, не нервируй… Книга 3
Шрифт:
— Ну, у нас же семья… — промямлила Лиля и посмотрела на меня возмущённым взглядом. — Я же мать!
— А ты сильно думала о семье, когда бросила пятилетнего сына и мужа, и укатила с Жасминовым?
— Но я же исправилась! Я вернулась, — Лиля возмущённо-непонимающе посмотрела на меня, мол, злой ты Муля и совершенно нечуткий.
Но на меня такие примитивные манипуляции не действовали. Я сейчас совершенно другими глазами посмотрел на Лилю. Красивое утончённое лицо с глазами испуганного оленёнка и расчётливый, хитрый ум при общей бабьей
— Лиля, а вот ты кем мечтала стать в детстве, когда вырастешь? — задал вопрос я.
От неожиданности Лиля аж всхлипывать перестала и посмотрела на меня широко распахнутыми глазами.
— Ну же, говори, — подбодрил её я.
— Балериной, — прошептала она смущённо, — или певицей, или артисткой… Хотела связать жизнь с искусством.
— А родители что говорили?
— Мать ругалась, отец смеялся, — вздохнула Лиля.
— А после школы что?
— Я уехала в город, хотела поступать в Щепку, — вздохнула она, — не поступила…
— А потом?
— Потом я устроилась официанткой в буфете. Там встретилась с Гришей. Мы поженились. А потом одна знакомая девушка, Гришиного друга знакомая, ушла в декрет и меня взяли на её место в театр куплеты подпевать.
— То есть петь куплеты тебя пристроил Григорий? — переуточнил я.
— Д-да, — прошептала Лиля так тихо, что я и еле услышал.
— А дальше?
— А дальше всё, как обычно, — вздохнула она, — мы поженились, Грише дали комнату, родился Колька. Потом я вернулась в театр, а та девушка опять в декрет ушла. Ну, и всё.
— Мда, — сказал я и Лилю как прорвало:
— Да что ты понимаешь, Муля! — закричала она, — у меня вся жизнь, как серость беспросветная! Дома мать деспотичная, совсем затиранила меня. Да и оставаться в деревне и провести всю жизнь в навозе, я не хотела! Понимаешь, Муля?! Я и замуж за Григория от безысходности вышла. Потому что у него жильё было. И он на стабильной работе был.
— И тебя на работу устроил, — подсказал я.
— Да, — вздохнула она.
Повисла пауза. Некоторое время все молчали, думая каждый о своём. Только Дуся таращилась то на меня, то на Лилю, не понимая, что происходит.
— А потом?
— Да что потом? — всхлипнула Лиля, — я как Орфея увидела, у меня в душе прямо перевернулось всё…
Её глаза затуманились.
— А потом? — поторопил я.
— А потом оказалось, что он мерзавец и негодяй! — сказала, словно выплюнула Лиля.
— И ты вернулась, — подсказал я.
— И я вернулась, — словно попугай, повторила Лиля.
— А теперь ты что хочешь? — спросил я.
— Вернуть семью, — голос Лили задрожал, — Кольку, Гришу. У Гриши придётся прощения просить. Но он хороший, он поймёт…
— Но ведь ты же так хотела «стать певицей, или артисткой, связать жизнь с искусством» — процитировал её же слова я, — а потом не поступила, не сложилось, и ты вышла замуж за Гришу и поешь куплеты. Всё правильно?
Лиля Кивнула, словно заворожённая,
— Лиля, — тихо сказал я, — так, может, тебе сейчас нужна совсем не семья?
Лиля аж вскинулась, а я продолжил:
— Может, для тебя вот он, единственный шанс…
— Какой шанс? — хрипло прошептала Лиля.
— Не дури девке голову, Муля, — влезла Дуся, но никто из нас не обратил на неё никакого внимания.
— Да, шанс, — сказал я. — Вот смотри. Ты хочешь ехать в село, забирать Кольку и везти его сюда. Хочешь, чтобы я помог тебе вернуть Гришку. Всё правильно?
Лиля кивнула.
— И потом ты будешь и дальше жить, как жила. А твоя мечта про искусство останется мечтой. Потому что петь куплеты и быть подтанцовкой — это не совсем то, о чём ты мечтала….
Лиля кивнула.
— А теперь ещё раз посмотри на всю ситуацию, только без эмоций. Хорошо?
— Угу, — согласилась она.
— Колька в селе, у твоей матери. Он ест свежие деревенские продукты, пьёт парное молоко и играет на свежем воздухе. Ему плохо?
Лиля покачала головой.
— Гришка сидит в изоляторе за дурость. Театр он решил поджечь, Герострат недоделанный, — проворчал я, — но ты же сама понимаешь, что он только хотел поджечь. Но не сжёг. Говорят, там его сразу увидели и помешали. Он только с одной стороны стену немного сажей измазал. За такой проступок, тем более в состоянии аффекта, никто его в тюрьму сажать не будет. Максимум, что ему светит, это штраф и общественные работы. Но это тоже ему полезно. Как и посидеть в изоляторе. Там он хоть не пьёт. Пусть посидит немного, подумает. А ты, вместо того, чтобы бороться и плыть против течения, используй эту ситуацию. Где-то месяц у тебя есть.
— Для чего использовать? — непонятливо пискнула Лиля.
— Как для чего? — удивился я, — ты же сама кем хотела стать? Да, балериной ты уже не будешь, возраст. А вот актрисой попробовать вполне можешь.
— Но у меня образования нет, — на глазах Лили показались слёзы.
— А ты сначала походи в киностудию на пробы в массовку и на роль второго плана. Там образование и не нужно. Нужна фотогеничность.
— Ой, Муля… ты — гений! — расцвела Лиля.
А я добавил:
— А ещё походи по театрам, тоже пробуйся. Там, да, образование нужно, но есть же роли, куда и так берут. Тот же наш Печкин скоморошничал вообще безо всякого образования.
Лиля задумчиво кивнула.
— И вот за этот месяц ты посмотришь — нравится ли тебе такая жизнь, о которой ты мечтала, или нет. А там дальше видно будет. Если понравится быть в искусстве и всё получится у тебя — тогда лучше тебе действительно Кольку у матери оставить, а с Гришкой развестись. А если не понравится — тогда и дальше о жизни думать станем.
Лиля просияла и бросилась мне на шею:
— Ой, Муленька! Ты такой умный! Спасибо тебе!
Когда она упорхнула обратно к себе в комнату, Дуся неодобрительно посмотрела на меня и поджала губы: