Mushoku Tensei: Крестьянин с копьем

Петров Виталий Владимирович

Лезвие с хрустом вошло в плоть, и тёмная кровь брызнула на траву, оставляя жирные пятна и резкий запах.

— Режем вдоль хребта, но осторожно — если порвать, цена упадёт. Чешую оставляем на коже, так дороже берут. Потом вырезаем кости — позвоночник, рёбра, пластины с крыльев. Клыки и когти отдельно, они самые дорогие. Органы — в последнюю очередь, пока не протухли. Сердце и печень берём целиком, остальное — по ситуации.

— Откуда ты это знаешь? И ты всегда с собой такой разделочный набор таскаешь? — спросил я, беря второй кинжал и примериваясь к крылу. Его перепонка была твёрдой, как парусина, но рваной, с дырами от ударов.

—

Не трать время на вопросы, шевелитесь быстрее, — отрезала она, не поднимая глаз. Её нож уже скользил вдоль хребта, оставляя длинный разрез, из которого сочилась кровь. — Падение могли заметить другие путники или охотники. Если сюда кто-то явится, нам лишние свидетели не нужны. А то придётся делиться ещё и с ними.

— Или драться, — добавил я, вонзая кинжал в основание крыла.

Чешуя сопротивлялась, но под ней кожа оказалась мягче, податливой. Лезвие удивительно легко входило с лёгким хрустом, оставляя за собой рваный край. Запах усилился — тяжёлый, металлический, с тошнотворной сладостью, от которой першило в горле.

Лира стояла рядом, держа в руках моток верёвки и большой мешок из грубой ткани, сшитый вручную. Её лицо было напряжённым, но в глазах читался азарт, как у торговца, почуявшего сделку века.

— Давай сюда куски, — скомандовала она, подставляя мешок. — И аккуратнее, не порви! Кожа с дырками меньше стоит, а мне свои проценты терять неохота.

Мы работали два часа. Солнце село, и степь окуталась сумерками, подсвеченными лишь бледным светом луны, что пробивался сквозь набежавшие тучи. Мои руки были перепачканы кровью, липкой и тёплой, одежда пропиталась потом и запахом дракона, а мышцы ныли от напряжения. Валять и перекатывать дракона — это далеко не простая задача, даже для двух авантюристов S-ранга.

Элинализ вырезала кости с хирургической точностью — позвоночник, массивные рёбра, широкие пластины с крыльев, каждая размером с щит. Она работала молча, лишь иногда бросая короткие команды: «Держи тут», «Режь глубже». Я снимал кожу, отрезая её длинными полосами — каждая была тяжёлой, скользкой, с чешуёй, которая звенела, как монеты, когда её складывали в кучу. Клыки — каждый длиной с моё предплечье и острый, как меч — пришлось выдирать с усилием, их корни глубоко сидели в челюсти, а когти я отрубал у основания, оставляя глубокие зарубки на костях.

Лира помогала с органами, морщась от вони, но не жалуясь. Мы вырезали сердце — огромное, ещё тёплое, размером с голову быка, с толстыми венами, которые пульсировали в руках, пока его не уложили в одну из ваз, которой заранее срезали горло. Печень была скользкой, тяжёлой, как мокрый мешок с песком, и тёмно-бордовой, с лоснящейся поверхностью. Остальные органы — лёгкие, почки — мы оставили: они были слишком громоздкими и быстро портились.

Всё уместить не удалось — телега была слишком мала. Мы забрали самое ценное: некоторые кости, клыки, кожу, сердце и печень. Вазы Лира оказались кстати — она вытряхнула солому и тряпки прямо на землю, освободив керамические сосуды. В них сложили органы, залив остатками крови, чтобы сохранить свежесть. Сверху накрыли брезентом, пропахшим сыростью и старым сеном, закрепив его верёвками, которые Лира затянула так туго, что они врезались в ткань.

— Готово, — выдохнула Элинализ, вытирая нож о траву.

Её лицо блестело от пота, волосы прилипли ко лбу, а руки были перепачканы кровью до локтей, но в глазах горел довольный огонёк.

Я кивнул, вытирая ладони о штаны — они всё равно были грязными,

так что разницы не было. Телега теперь была переполнена, места почти не осталось. Пришлось сесть сбоку от Лиры, почти прижавшись к ней. Копьё лежало на коленях, а плечо то и дело задевало её локоть. Элинализ устроилась сзади, прислонившись к груде костей, её меч теперь лежал у неё на коленях.

— Ну что, — сказала Лира, щёлкнув поводьями. — Поехали за нашими деньгами?

Кони тронулись, нехотя переступая через ветки и обломки деревьев. Небо затянуло тучами, ветер стал холоднее, принося с гор запах дождя, но настроение у всех было лучше некуда. Дорога до Арса теперь обещала не только долгие недели пути, но и чертовски щедрую награду.

— Сначала реку или ручей найдём, — бросила Элинализ, оглядываясь. — Вонь дракона половину зверей с гор приманит. И меня уже от неё мутить начинает… Думаю, вы тоже не в восторге от этого запаха.

Лира фыркнула, но кивнула, направляя телегу дальше.

Глава 20

Карма?

* * *

— «Какие же мы наглые пиздоболы…» — мелькнула моя первая мысль, когда я, стоя в душном кабинете филиала Гильдии, слушал, как Элинализ с невозмутимым лицом плела очередную байку.

Она, словно заправская актриса, с лёгкой улыбкой и уверенным взглядом расписывала секретарю и главе местного отделения наши подвиги в схватке с так называемым «Бродячим Драконом». Рядом Лира, как свидетельница, не отставая, подыгрывала: то многозначительно кивала, то вставляла пару «совершенно случайных» деталей, чтобы придать истории достоверности. Их слаженный дуэт был настолько убедителен, что я невольно начал сам верить в эту чушь, хотя прекрасно знал, как всё было на самом деле.

Наше пиздабольство, конечно, имело свои границы. Мы не стали городить совсем уж эпическую сагу про то, как в одиночку сразили целую стаю драконов в заснеженных горах, размахивая мечами и копьями направо и налево. Это было бы слишком. Даже S-ранг на карточке авантюриста не спас бы от подозрительных взглядов и требований предъявить доказательства. Нет, мы выбрали историю попроще и частично правдивую: один-единственный дракон, якобы рухнувший с гор на равнину, где мы его героически прикончили, не дав прийти в себя и сбежать. Такая версия вызывала меньше вопросов. А когда Элинализ небрежно показала свою и мою карточки авантюриста с заветным S-рангом и упомянула наше членство в легендарных «Клыках Чёрного Волка», лица работников Гильдии мгновенно преобразились. Сомнение и настороженность в их глазах сменились смесью уважения и облегчения. Казалось, они мысленно ставили галочки:

— «Вот тут верю… Ага, плюс, верю… Да я уже поверил, подписывайте бумаги!»

На первый взгляд, какая разница, поверит Гильдия или нет?

Но, как оказалось, всё не так просто. Мир, в котором мы живём, — штука сложная, а Гильдия — это не просто сборище бюрократов с перьями и чернилами. Элинализ, как самая… опытная и, чёрт возьми, мудрейшая авантюристка, позже просветила меня, деревенского простака, о тонкостях этого дела. Оказывается, филиалы Гильдии, разбросанные по всему континенту, работают слегка по-разному в зависимости от региона. Те, что расположены у подножия горных хребтов, вроде этого, имеют особый набор заданий, которые финансирует само государство.