Муза для чудовища
Шрифт:
Я вздохнула и отвела глаза в сторону. Очередной подарок, от которого я не смогла отказаться. Что стало с моими принципами? Почему я о них постоянно забываю рядом с Ианом Джеро?
— То есть ты предлагаешь пропустить рукопись через принтер?
— Конечно. Или просто вели музам, чтобы сразу в двух экземплярах приносили. Рукописный и отпечатанный на машинке. Они, конечно, начнут тебе втирать о том, что печатные буквы не позволят тебе по достоинству оценить душу автора… Смело посылай. Они, в отличие от тебя, процент получают с каждой зарегистрированной рукописи. Даже с той, которая не пошла в производство.
— Так что же это получается, — всплеснула я
Джеро хмыкнул пару раз, а затем, не выдержав, всё-таки рассмеялся. А я покраснела от досады. Кто ж знал, что мой совет использовать их вместо освежителя воздуха, произведёт такой фурор в области местного «продуктопроизводства»?! Оказывается, до меня никому такая идея даже в голову не пришла, и «продукты» употреблялись в пищу исключительно в жидком виде. Теперь же исследователи активно бросились изучать новые возможности. Ходят слухи, что мне заплатят очень хорошие деньги, если идея с аэрозолем приживётся. Мне и Пеле, конечно. Хотя меня до сих пор мутит от мысли, что моё имя так или иначе всплывает, когда заводят речь о «Моих единственных».
Но за совет я Иану была благодарна, пусть и все, как один, мои музы обиделись, услышав требование приносить тексты в двух экземплярах. И думаю, сегодняшнее собрание мне популярности тоже не прибавит.
Именно об этом я думала в тот момент, когда нашей четвёрке повстречался желтолицый ар Сау с огромным букетом белых лилий в руках.
Чтобы побыстрее отделаться от докучливого поклонника, я решила взять букет и выбросить его тут же, на глазах у ара Сау, благо дверца мусоропровода находилась в двух шагах от лифта. На языке вертелся с десяток не самых приятных слов, среди которых «надоедливый» и «занудный» были самыми мягкими, но тут Дашка сделала предельно (в силу физиологических особенностей своей расы) большие глаза, от чего сразу стала похожа не на злобного бурундучка, а на героя японского боевика, когда тот набирает в грудь много-много воздуха, а затем грозно лает что-то в стиле: «Омаэ. Но. Котога. Су-КИ да!» Что в переводе, как правило, означает что-то белое и пушистое. Например, ты очень нравишься мне, как может нравится лишь розовеющее на востоке небо и загорающаяся в полночь звезда, безмерно люблю тебя, о цветущая сакура моей души…
В общем, Дашка попыталась сделать большие глаза, сигнализируя мне о чём-то важном, и одновременно с ней как-то подозрительно синхронно заволновался Табо, а Камо шепнул мне одними губами: «Афродита».
О боже! Как я могла забыть!
— Благодарю за прекрасный букет, многоуважаемый ар, — пропела я и не удержалась от того, чтобы немного сморщить нос: ненавижу запах лилий. — Может, пообедаем сегодня?
По-моему бедняга перепугался, бросил на меня подозрительный взгляд и недоверчиво переспросил:
— Пообедаем? Вы не шутите?
— Шучу? Почему у вас такие странные мысли? — удивилась я.
— Может быть, потому, — проворчал мoй поклонник, — что за двенадцать дней, в течение которых я пытаюсь ухаживать за вами, вы даже ни разу не позволили проводить вас, а тут вдруг сразу свидание…
Я пожала плечами и грозно глянула на довольно лыбящегося Табо. Хоть бы не ляпнул чего!
— И еще у меня сегодня очень важная встреча, — продолжил ар Сау. — Хотелось бы иметь какие-то гарантии перед тем, как отменять её.
Какая честь!
— чень. Очень важная встреча, — повторил мужчина.
— Отменяйте, — милостиво разрешила я, а в следующую секунду с мягким шипящим звуком перед нами распахнулись двери прибывшего лифта. — В «Сотенке» в половину первого?
—
Уж не знаю, чем Афродита насолила близнецам — они наотрез отказались колоться (кстати, Дашка думала, что тут нет никакой тайны и они попросту в неё влюблены), но я тоже лично к этой арите нежных чувств не испытывала и называла её не иначе, как «мисс Продай девственность подороже».
С Афродитой я впервые столкнулась в бухгалтерии, куда принесла в конце первой рабочей недели один жалкий флакончик более-менее съедобного «продукта». Незнакомая арита окинула меня презрительным взглядом и, недовольно поджав губы, произнесла:
— О, так это и есть та звезда, из-за которой столько шума? — зацепилась глазом за мои собранные в хвост волосы и холодно заметила:
— А рыжий цвет уже давно не в моде.
Я опасливо покосилась в сторону висевшего на стене зеркала. Рыжий? Она без очков, что ли? Рыжиы в моих волосах было так мало, что она становилась заметной лишь в очень солнечный день, да и то только в конце лета, придавая моим обычно каштановым волосам легкий янтарный оттенок.
— Я не крашу волосы, — предельно вежливо ответила я, — но спасибо, что просветили меня насчёт последних модных тенденций, арита-простите-не-знаю-как-вас-зовут.
— Афродита, — представилась красавица таким тоном, словно ожидала, что я сейчас упаду перед ней на колени. Ну или хотя бы грохнусь в oбморок от восторга. — Слышала обо мне?
— должна была? — осторожно спросила я не у рождённой из морской пены богини, а у Карины.
— Агата не очень интересуется ярмаркой наречённых, — попыталась оправдать моё невежество бухгалтер, а затем виновато улыбнулась и пояснила:
— Дита занимала первое место в списке до твоего появления.
Я ни о каком списке знать не знала, а потому нетерпеливо махнула рукой, призывая Карину не тянуть резину и продолжать. Честное слово, лучше бы я и далее оставалась в неведении, потому что местные традиции мне нравились всё меньше и меньше. Я думала, после новостей о том, что родители не заботятся о своих детях, бросая их на произвол судьбы, как в случае с Табо и Камо, меня уже будет сложно чем-то удивить. (oтя, уж если речь зашла о близнецах, возможно, родители поступили правильно: неизвестно, в кого бы превратились эти замечательные ребята, имей они доступ к родительским деньгам. За время учебы в институте я успела насмотреться на деток богатеньких папочек и мамочек. Они называли себя «золотой молодёжью», а мне больше нравилось выражение «бриллиантовые козлики»). Однако Карина с лёгкостью даже не удивила — шокировала меня.
— Это всё не совсем официально, но многие девочки, прежде чем заключать союз с аром, предпочитают совершить… как бы… мидзуагэ, понимаешь?
Краска ударила мне в лицо.
— Что?
— Ну, продают свою девственность, — неохотно пояснила девушка. — Что ты так смотришь? Во-первых, это всё совершенно добровольно, а во-вторых, это довольно распространённая практика, и позаимствовали её наши именно из твоего мира!
Я брезгливо скривилась.
— Лучше бы ваши из моего мира позаимствовали традицию не похищать людей, лишая их свободы выбора… И какая сволочь додумалась внести меня в этот ваш список элитных проституток?