Муза для чудовища

Ли Марина

— Скажите, Александр, а где мои вещи? Сумка, одежда…

— В камере хранения, конечно, — улыбнулся он мне. — Вас не устраивает больничная пижама?

— Меня не устраивает отсутствие телефона, — прямо призналась я. — Не могли бы вы одолжить мне свой? Мне надо соседу по квартире позвонить… И маме.

Про маму я вспомнила совершенно случайно. Звонить я ей не планировала. Да и зачем? Всё равно она, узнав, что со мной уже всё в порядке, не приедет. Может, только спросит, не подбросить ли мне деньжат на карточку. Не подбросить.

Александр скроил расстроенную мину и жалобным голосом

почти простонал:

— Я бы и рад, милейшая Агата. Правда! Но правилами больницы строжайше запрещено.

— Давать личный телефон больным? — растерялась я. Да кому какое дело?!

— Пользоваться мобильным на территории всего госпиталя. Вот видите, — доктор Бурильски для наглядности вывернул наизнанку карманы своего халата, — я свой даже из машины не забираю… Но вы можете дать мне номер вашего друга, и я обязательно ему позвоню в конце рабочего дня. Или, если хотите, могу прямо сейчас сбегать на парковку. Хотите?

В душе моей шевельнулось какое-то нехорошее подозрение, но Александр предельно честно моргал, а его нежно-голубые глаза просто светились от участия и желания помочь, поэтому я всё-таки надиктовала ему сообщение для Максика и его номер, после чего доктор ушёл, пообещав скоро вернуться, как только станет известно время моего МТ. А спустя всего лишь несколько минут вернулась Гримхильда. Она катила перед собой столик и при этом с кем-то весело ворковала по телефону. Одно из двух: либо медсестра плевать хотела на больничные правила, либо меня целенаправленно лишают связи с внешним миром.

Настроение окончательно испортилось, о я всё же дождалась, пока медсестра закончит разговор, после чего самым ласковым голосом попросила:

— Арита Гримхильда, не могли бы вы мне одолжить свой телефон? Мне буквально на одну минуточку…

Она посмотрела на меня так, словно я у неё миллион украла и, холодно улыбнувшись, соврала:

— Я бы и рада, да кредит закончился. Звонки принимаю, а сама позвонить никому не могу…

— Очень жаль, — буpкнула я, стараясь не показывать, как меня испугал и расстроил её ответ. А кто бы на моём месте не испугался? Не каждый день узнаёшь, что тебя, кажется, похитили и держат в плену. Причём похитители явно страдают от какого-то сложного психического заболевания. Ну, подумайте сами, столько денег вбухать в моё лечение! Мало того, что больница явно не из дешевых, так ещё и отдельная палата, рыбный суп, в котором вместо глаз и голов плавали огромные куски белой и красной рыбы. Ну и МРТ головного мозга, думаю, в копеечку им встанет.

А самое смешное, я просто не представляла себе, кому это было нужно! Ни денег, ни влиятельных родных у меня нет. Поэтому с выкупом мои похитители сразу обломаются. Ну, моет, только Стасик заплатит за меня пару сотен, руководствуясь исключительно меркантильными целями: где он ещё такую исполнительную и безотказную дуру найдёт?

Так что деньги сразу отпадают. Что тогда? Влюбленный принц? Я тихонько фыркнула, вызвав подозрительный взгляд Гримхильды, которую я после истории с телефоном понизила из Брунхильды до Грымзы.

— Пить хочу, — капризным тонoм сообщила я, и медсестра предсказуемо поджала губы. Она ещё не знает, с кем связалась. Один мой бывший поклонник мне сказал на прощание:

—

Ты удивительно красивая девушка, Агата, но я даже рад, что у нас ничего не вышло, — я вежливо умолчала о том, что «ничего не вышло» и «ты меня отшила» не совсем синонимы, а oн продолжил:

— И знаешь почему? — я догадывалась, так как этот поклонник не был первым, но промолчала. — Потому что сложно строить отношения с победителем конкурса «Стерва года».

Другой мой поклонник был менее метафоричен и сказал проще:

— Кобра ты, Вертинская!

А я не обиделась. Как показывала практика, люди, которые тебя ненавидят, причиняют гораздо меньше проблем, чем те, что думают, будто влюблены.

Гримхильда, не говоря ни слова, набрала в высокий стакан воды из-под крана и вернулась к кровати.

— Я больше с газом люблю, — всё тем же тоном сообщила я, — и со льдом.

Медсестра довольно громко скрипнула зубами. ведь всего лишь нужно было дать мне телефон…

Когда она ушла, я поставила поднос с супом на тумбочку, всхлипывая от боли, свесилась вниз, чтобы дотянуться до фиксирующего одно из колёсиков тормоза, после чего уперлась здоровой ногoй в стену и изо всех сил оттолкнулась.

До окна я не доехала, но ничуть не расстроилась из-за этого, ибо и отсюда было прекрасно видно, что Эрато не обманул, я действительно была в родном Городе — чудовищный купол Национальный Библиотеки, видимый фактически из любой части Города, был тому подтверждением. Ну и, помимо этого, я поняла ещё одну вещь: глядя на вид, открывающийся из окна, я не могла определить, в какой части Города мы находимся. С одной стороны, это был один из недавно построенных небоскребов — уж больно далека была от меня дорога, по которой сновали махонькие машинки и автобусы, — с другой, наличие реки прямо указывало на то, что я нахожусь в старом городе.

Прямо мистика какая-то!

Вернувшаяся с запотевшей бутылкой минеральной воды Грымза никак не прокомментировала мои махинации с перестановкой кровати. Вместo этого она злорадно блеснула глазами, откатила моё ложе на место и сказала:

— Заканчивайте с обедом, пожалуйста. В радиологии форточка, поэтому вас могут принять прямо сейчас.

После МРТ и водных процедур (Грымза снизошла до того, чтобы прислать в палату санитарку, которая помогла мне с обтираниями и мытьем головы) вернулся весёлый врун доктор лександр и первым делом зaверил меня, что до Максимки он дозвонился, что тот передавал мне привет, но, к великому сожалeнию, не может приехать, потому что главный услал его на курсы повышения квалифиации за границу.

— Вот это новости! — фальшиво обрадовалась я.

Почему фальшиво? Да просто наш Стасик скорее удавится, чем отправит кого-то на подобные курсы. И кроме того, вместо номера лебова я на бумажке записала телефон Людмилы Евгеньевны, моей бывшей квартирной хозяйки. Но Александру это не помешало пообщаться с Максимкой…

— Счастлив вас порадовать, арита! — Бурильски ласково погладил мою руку. — Я вижу, вы уже успели оcвежиться? Отлично выглядите!

— Спасибо.

— И я могу вас порадовать. С вашей головкой тоже всё в полном порядке, и длительное пребывание без сознания никак не сказалось на работе мозга, поэтому…