Музыка Макса (трилогия)
Шрифт:
Я ожидала, что разговор будет не из приятных, но не думала, что отец будет так категоричен. Разве могла я встать и уйти?
Отец постоял немного, в надежде, что я передумаю.
— Твоя мать в гробу бы перевернулась, узнав, что ты творишь! — злобно прошипел отец. — Ноги твоей больше не будет в моем доме! Прощай!
С этими словами отец ушел на парковку, не оборачиваясь. Я смотрела ему в след, сквозь слезы видя его удаляющуюся размытую мужественную фигуру. Искать защиты и помощи больше было негде. От осознания, что я предала отцовский смысл жизни, мне было горько вдвойне. Не знаю, чего мне хотелось
В этом состоянии меня и нашел Алонсе. Он сел рядом и обнял меня.
— Я рад, что ты любишь свою семью и держишь слово, — тихо произнес он. — Генерал простит тебя, когда ты вернешься и все расскажешь ему. Не печалься, время пролетит быстро, — успокаивал меня Алонсе. — Перестань! Теперь тебе нужно думать о нашем ребенке. Оставь эту старую жизнь здесь и начни новую, ради своих близких и малыша.
Я стояла у столика с закусками и выискивала что-нибудь не рыбное. От одной мысли о рыбе меня выворачивало наизнанку. Мои любимые роллы с лососем теперь не вызывали у меня ничего, кроме отвращения. Да, меня можно было поздравить с двумя неделями беременности! Вчера я была у врача, который подтвердил это.
Из-за волнения, тошноты и слабости я очень плохо запомнила происходящее на празднике. По этой же причине мы с Алонсе пропустили регистрацию Макса и Евы, попав лишь на свадебную вечеринку. Глядя на то, как я мучаюсь, справляясь со слабостью и приступами тошноты, Алонсе предложил и вовсе ни куда не ходить, но я не могла лишить его внимания журналистов. На Еву и Макса мне было похуй. Алонсе не отходил от меня ни на шаг и был очень внимателен и заботлив.
— Если тебе станет хуже, только скажи, и мы сразу уйдем, — попросил он.
После того, как фотограф сфотографировал нас вдвоем со всех сторон, то, собственно ради чего мы и пришли, можно было отправляться по домам. Алонсе оставил меня всего на несколько минут, отлучившись, чтобы покурить. Я вздохнула, накладывая себе в тарелку тарталетки с сыром. Теперь хорошо питаться было просто необходимо. «Может быть, материнство заставит тебя думать о ком-то еще, кроме себя» — вспомнила я слова Макса. Я откусила кусочек от тарталетки и огляделась вокруг.
Праздник отмечался в самом дорогом и престижном ресторане Москвы. Я снова почувствовала себя лохушкой, вспоминая, как жалела деньги Макса. Жалеть деньги — это не про Еву. Гостей было больше сотни. Похоже, Ева собрала все сливки общества. Макс не стал бы приглашать и половины всех присутствующих. Очередное сборище лицемеров, подумала я.
Молодожены оба поприветствовали нас с Алонсе холодной, натянутой улыбкой. Ева смотрела на меня, как победительница, Макс — с тоской и ревностью. Больше пересекаться ни с одним, ни с другой, мне не хотелось. Мы с Алонсе быстро их поздравили и вручили пакет с подарком. Я положила в него свой диск, который подписала для Макса, а Алонсе выписал чек на полмиллиона рублей. Таким образом, он хотел самоутвердиться, как мужчина и подъебать Макса. Я же не стала отговаривать своего жениха от такого широкого жеста, но помолилась, чтобы Макс не устроил скандал по этому поводу.
— Как этот самовлюбленный придурок мог променять тебя на нарядную куклу? — раздался рядом со мной голос Юленьки.
Уж ее-то я была рада видеть больше всех остальных. Я обняла
— Кукла? — усмехнулась я. — Макс выглядит с ней вполне счастливым.
— А, ну, да! — поставила Юленька мои слова под сомнение. — Я видела, как выглядит счастливый Глинский. Сегодня не тот день. И что-то не похожа эта Ева на беременную. Я только что видела, как она выходила из курилки! На беременную скорее похожа ты. Ты как вообще? Выглядишь так, как будто тебя сейчас вырвет. Ты снова бухаешь?
— Да, перебрала вчера с горя, — соврала я.
Мне так хотелось хоть с кем-то поделиться тем, что творится в моей душе! Но разве я могла? Рассказывать, даже Юленьке, о своей беременности было слишком рискованно. Неизвестно, что будет, если правда всплывет раньше времени.
— Правильно делаешь, что уезжаешь, — сменила тему Юленька. — В Москве Глинский тебе житья не даст. Будет бегать туда-сюда и никого не сможет бросить. А ты будешь брать грех на душу и плакать, пока Вирьен вас не поймает и не убьет. А вот и он! — воскликнула Юленька, показывая на приближающегося к нам Алонсе. Он казался очень взволнованным, его соломенные волосы и одежда были растрепаны. — Вот мужик, который тебя достоин!
— Хельга, можно тебя на пару слов? — взволнованным голосом спросил Алонсе и Юленька, понимающе кивнув, оставила нас одних. — Давай уйдем прямо сейчас?
— Что случилось? — поинтересовалась я.
Волнение Алонсе передалось теперь и мне.
— Я ударил жениха, — выдохнул он.
— Что? Ты подрался с Максом? — переспросила я не веря своим ушам.
— Нет. Драки не было. Ударил только я, Максим не дал мне сдачи.
— Да что произошло?
— Мы столкнулись в курилке, — пояснял Алонсе. — Максим спросил, как я отношусь к тебе и насколько серьезны мои намерения на счет тебя. Я рассказал, как есть, что люблю тебя, что мы скоро тоже поженимся… Тогда он пригрозил мне расправой, если я тебя обижу и рассказал о том, что ты была с ним пару недель назад. Потом он рассмеялся мне в лицо, я не выдержал и ударил его… Прости, я не смог сдержаться. Это правда?
— Что? — удивленно спросила я, прикинувшись овцой. — Конечно же нет! Максу просто не дает покоя то, что я тоже могу быть счастливой. Он что пьян? — Алонсе отрицательно покачал головой. — Почему тогда он не дал тебе сдачи? Ну… То есть, я не хотела, конечно, чтобы он тебя бил, просто на Макса это не похоже.
— Он специально спровоцировал меня, а я поддался, как мальчишка! — воскликнул Алонсе. — Он пригрозил, что подаст на меня в суд и я еще долго не смогу покинуть страну!
— Господи, нет! Он этого не сделает! — пробормотала я, все еще не веря в произошедшее. Макс с ума сошел? — Пойдем, найдем его, и я потребую от него извинений!
— Нет! — прервал мой порыв Алонсе. — Я уже все решил! Вылетаем сегодня же! Если потребуется, полетим на частном самолете! Я больше ни минуты не хочу оставаться в стране, где все твои родственники грозятся посадить меня в тюрьму!
Вот он — час расплаты!
— Хорошо, дорогой, как скажешь, — только и смогла произнести я в ответ.
Попрощаться ни на вечеринке, ни в целом, мне ни с кем не удалось, да и не хотелось. Мы с Алонсе тайком покинули вечеринку, и он отвез меня домой, дав мне пару часов на сборы.