Музыкальный Дом
Шрифт:
В свежей рубашке, без синяков под глазами. Уилл окинул ее ленивым, спокойным взглядом и улыбнулся. Руки не дрожали, и он плавно поднес небольшую чашечку с ароматным кофе к лицу. Сделав глубокий вдох, он аппетитно простонал над запахом свежемолотых зерен и сделал глоток.
— Ты знала, что в запахе кофе участвует более восьмиста летучих соединений?
Повернув маленький краник, Уилл сцедил вторую порцию кофе и для нее. Она решила не обращать внимания на его странное поведение и села напротив на барный стул.
— Конечно,
Кофе выглядел как жидкая нефть с коричным оттенком. И вкусно: приятная горечь ущипнула язык своим жаром.
— М-м, — она удивленно облизнулась. — Беру свои слова обратно, эта штука стоит этих бешеных денег.
— Запах земли, углей и дыма на первой ноте. На второй — орех и дерево. На третьей — к счастью, люди редко могут разложить его на составляющие, ибо они менее приятные — бензин, компост, гнилая капуста и водоросли.
— Бензин? Правда? А я-то думала, почему наша кошка всегда пыталась закопать пачку кофе под ковер.
Уилл согласно промычал и снова приложился к кружке. Он выглядел, как человек, который долго-долго странствовал и в этот благой час нашел гавань и покой.
— Так кто это в доме?
— Сотрудники клининговой компании.
— В смысле, уборщицы?
Он кивнул, рассеянно смотря через открытые двери в сад. Уилл причесался, аккуратно подстриг бороду и впервые не выглядел, как наркоман со стажем, надев голубой свитер и закатав рукава до локтя.
— Нашел у Лектера на быстром наборе. Раз уж у него годовой контракт, грех было не воспользоваться.
— Ты же не позвонил им, чтобы…
— Чтобы что?
Не уверенная, что хочет знать, Эбигейл на всякий случай огляделась по сторонам и ответила шепотом:
— Чтобы скрыть то, что мы сделали.
— Нет.
— Фух, — она провела рукой по лбу. — О, а Лектер?
— Звонил им, чтобы скрыть следы своих преступлений? Нет, он не дурак. Если он убивал, то делал это не здесь.
— Ну куда-то же он девал вырезанные органы. Может, у него есть тайник, где он хранит их в банках с формалином?
Уилл фыркнул, будто ничего смешнее в жизни не слышал.
— Нет.
— Нет?
— Хранить таким образом трофеи жертв — полная безвкусица и неслыханный идиотизм.
— Да неужели? Помню, мы изучали одного серийного убийцу из России по фамилии Головкин, который показывал отрезанные органы своим жертвам, чтобы нагнать побольше страха. Потом насиловал, убивал и спокойно шел на работу на ипподром. Красивый мужчина, положительные оценки с работы и от соседей. Ему даже дали медаль за развитие коневодства.
— Его поймали?
— Расстреляли.
Уилл многозначительно посмотрел на Эбигейл, и она поспешила возразить:
— Но поймали его не из-за этого, а потому что он сам признался, и в гараже нашли детскую ванночку с кусками кожи и костей.
Его глаза расширились, но это единственное, что выдало в нем хоть каплю
— Почему он это сделал?
— Если я правильно помню, в школе над ним издевались. Он говорил, что представлял, как убивает и насилует своих обидчиков, и однажды фантазий стало мало. Поэтому он всегда выбирал мальчишек не старше пятнадцати. Соседи, кстати, видели, но даже подумать не могли, что он творил в гаражах. Кстати об этом, сейчас вернусь.
Уилл никогда не болтал с посторонними без лишней необходимости, тем более уборщики выглядели вышколенными и знающими свое дело. Она нашла испанку возле лестницы: та протирала стол, на предплечье у нее висели две запасные тряпки, а пушистая щетка, будто в ножнах, свисала у пояса.
— Эм, добрый день. Меня зовут Эбигейл Хоббс, я агент ФБР, — она показала удостоверение, и женщина, едва взглянув на него, продолжила заниматься уборкой. — Вы уже были в этом доме раньше?
— Это дом доктора Лектера.
— И?
— Он хороший человек, — испанка взглянула в ее сторону, будто о ней уборщица такого сказать не могла. — Воспитанный, вежливый.
— Ага?
— Он оставлял нам ключи, чтобы мы могли работать без лишних глаз, и доверял нашему профессионализму.
— Ага, — снова кивнула Эбигейл, понятия не имея, куда она ведет.
— Он знал все наши дни рождения и однажды подарил мне билеты в оперу. Знаете, сколько стоило? Почти четыреста долларов. Золотой человек.
До этого она хотела спросить, вел ли тот себя странно в последнее время, но, судя по всему, это и был ответ на ее вопрос. Знал дни рождения прислуги, которая у него убиралась? Он вообще с какой планеты?
— А сколько человек убирало этот дом?
— Обычно наша команда. Если заказов было слишком много, а у доктора намечался званый ужин, то команда Берни.
— Где Берни сейчас?
— Исчез еще полгода назад.
— Исчез? — Эбигейл заинтересованно повторила. — Куда?
Испанка посмотрела на нее как на отсталую.
— Если люди исчезают, они обычно не хотят, чтобы их нашли, и не оставляют адреса.
— Ну да, логично. У Берни были неприятности? Враги?
— Он воровал из домов, где убирался, жил в Сендтаун-Винчестере с другими чернокожими отбросами и все еще должен мне тридцать баксов.
— В смысле, много кто желал ему смерти? Понятно. А он не упоминал, куда собирался поехать?
— На дно Чесапикского Залива, куда ему и дорога, — отрезала женщина. — А теперь прошу меня извинить, но у меня еще много работы, в отличие от вас.
Эбигейл безропотно вернулась на кухню, мысленно делая себе пометку узнать, сколько же вообще народу вот так внезапно исчезло вокруг Ганнибала Лектера? Если еще с парой органов он бы придумал что-нибудь, но что, если он убивал чаще? В бентли следов крови не было обнаружено, и, даже если он вывозил их в пакетах, в лесу могил не накопаешь всех хоронить. Что-нибудь да обнаружилось бы.