Мы, аристократы. 1-й, 2-й курс
Шрифт:
Вторая часть условий Малфоя заключалась в том, что я должен был везде ходить за ним и поддерживать его в оскорблениях всех учеников, кого ему вздумалось оскорбить. Квиддич и приставания к низкородным были двумя его любимыми занятиями и занимали всё его свободное время. Мальчиком он был смышлёным и успевал на уроках нахвататься знаний на «удовлетворительно», за что получал свои «превосходно» и «выше ожидаемого», так что свободного времени у него было очень много.
Уж если даже я уставал, регулярно перехватывая его на полпути к ссорам, то представляю, как его
Сколько я мог, столько я и сдерживался, но когда они втроём прямо на квиддичном матче подрались с Уизли и Лонгботтомом, устроив в проходе между трибунами безобразную кучу малу, я решил, что с этим пора что-то делать.
– Малфой, - сказал я, когда драчунов растащили в стороны, лишили баллов, и они, сверкая свежими синяками, уселись рядом с нами на верхнюю скамью трибуны.
– Ты помнишь, что тебе отец говорил?
– Он мне много чего говорил, - пренебрежительно отмахнулся Драко.
– А чего это ты вдруг вспомнил?
– А того, что он велел тебе вести себя соответственно положению аристократа, а ты этого не делаешь.
– Я?!
– мгновенно завёлся Малфой.
– Я не делаю?! Да я только это и делаю, это ты, Поттер, забываешься!
– Драко, - как можно спокойнее сказал я.
– Аристократ не должен никому доказывать, что он лучше других. Если он пытается доказывать это, значит, он сомневается, что он лучше других.
– А я доказываю?!
– Ты всё время тычешь во всех, какие они плохие. Если ты аристократ, почему ты цепляешься к незнатным, как пьяный дворник к проституткам? Это недостойно аристократа.
– Ты! Ты!
– Драко вскочил и кинулся на меня с кулаками. Я тоже вскочил и увернулся. Не миновать бы нам драки, но в это время на поле кто-то что-то поймал, и трибуны взревели.
– Ну вот, я всё из-за тебя пропустил…
Боевой пыл у Малфоя пропал, но всё равно парень здорово обиделся.
– Я тебе не прощу, Поттер, как ты меня назвал! Я отцу скажу!
– Вот, насчёт отца… Твой отец при мне сказал тебе, что ты должен ссорить врагов и заводить полезные знакомства. А ты что делаешь? Ты сам перессорился со всеми и настроил всех против себя. Настоящие аристократы выше глупых подколок и никогда не опускаются до приставаний к низкородным.
– Малфой, ты, правда, это… - вдруг подал голос Крэбб.
– Рыжий придурок на то и придурок, а ты-то чего?
Драко изумился и уставился на Крэбба, я, вообще говоря, тоже.
– Малфой, Поттер правильно говорит, - поддержал приятеля Гойл.
– Свяжешься с обезьяной - сам обезьяной станешь. Вон Поттер никого не задирает, а на него всё равно пасть разинуть боятся.
Лишившись своей главной поддержки, Драко заметно растерялся.
– Хорошо Поттеру, он Мальчик-Который-Выжил… - обиженно пробормотал он.
– Да ладно, Малфой… - сказал Гойл.
– Дело не в этом, а в том,
– Что я? Я себя поставить не умею?
– Драко снова прицелился броситься с кулаками, уже на Гойла, но вовремя вспомнил, что тот не такой щуплый, как я.
Гойл посмотрел на меня, надеясь, что я скажу то, что он не посмел сказать. Пришлось взять огонь на себя.
– Драко, у тебя это лучше получится, если ты перестанешь придираться к людям и вести себя как дитё капризное.
– Я не дитё капризное!
– А давай проверим? Я скажу тебе одну вещь, которую понимают только взрослые и умные парни. Если ты её спокойно выслушаешь и поймёшь, значит, ты не дитё капризное.
– Давай говори, - сказал надувшийся на весь мир Драко.
– Знаешь, за что уважают твоего отца? Не за то, что он Малфой. Ему уважают за то, что когда он после гибели Тёмного Лорда оказался в отчаянной ситуации, он не только отмазался сам, но и отмазал своих приближённых. А вот получилось это у него именно потому, что он - Малфой.
Драко подвис в осмыслении слишком сложной для него задачи. Мы смотрели на него вчетвером - я, хмурый и слегка набычившийся Крэбб, серьёзный прищуренный Гойл и как всегда внимательный и независимый Нотт.
– Вы чего?
– Драко поёжился под нашими взглядами.
– Ждём, когда ты врубишься, - озвучил общее мнение Крэбб.
Драко еще раз обвёл нас взглядом, затем вдруг развернулся и побежал со стадиона в школу. Мы проводили его глазами и переглянулись.
– Врубаться побежал… - тоном знатока сказал Крэбб.
– Мерлин ему в помощь, - сказал Нотт.
– Ребята, давайте матч смотреть, - сказал Гойл.
Я промолчал.
До вечера Драко безвылазно сидел в своей спальне. К ужину он не явился. Мы вчетвером, словно заговорщики, оккупировали угол гостиной с двумя диванами вдоль стен и сидели там, перекидываясь незначащими фразами. Только Гойл глянул на меня и спросил: «Может, сходить за ним?» Я отрицательно качнул головой, и мы остались на местах.
Драко вылез из своего убежища где-то через полчаса, хмурый и против обыкновения взъерошенный, надутый как белая мышь на крупу. Обнаружив нас в гостиной, он направился к нам. Крэбб и Гойл раздвинулись и похлопали по дивану, Драко сел на освободившееся место.
– Ну и что мне делать, если они полезут первыми?
– спросил он, ни глядя ни на кого из нас.
Все почему-то посмотрели на меня.
– Тут все просто, - сказал я.
– Ты же всегда не один, а с парнями. Если кто-то сделает тебе рожу или руками что-нибудь обидное изобразит, тогда Винс с Грегом сразу же, без разговоров, выбивают из него пыль - и плевать на баллы. А если кто-то скажет тебе что-то обидное, тогда ты тоже ничего не делаешь, а кто-то из парней говорит обидчику что-нибудь вроде «шавка лает на Малфоя, чтобы потом всю жизнь своим детям этим хвастаться» или «и червяки лезут к солнцу, только они под ним не греются, они на него плюют». Если после этого обидчик полезет в драку, парни выбивают из него пыль.