Мы из спецназа. Заложники

Щупов Андрей Олегович

–  Нет, Матвей. Сегодня ты проиграл по всем статьям, уж извини… - Черкизов коротко взмахнул ружьем. Отпрянув, водитель успел чуть поворотить голову, но приклад все-таки достал его. Опрокинувшись вместе с табуретом, Плюснин со стоном рухнул на пол.

–  Вот так, Матвей… А я, с твоего разрешения, кое-кому звякну.
– Глядя на лежащего Плюснина, Черкизов быстро набрал нужный номер.
– Малыш?… Да, это я. Слушай меня внимательно. Я все в той же берлоге, но тут нарисовалась одна проблемка. Короче, нужны твои ребятки. Хватайте стволы и махом сюда… Что? Всю бригаду бери, олух! Разбор намечается непростой. Словом,

чтобы через полчаса все были здесь. Встречу сам…

Время тянулось медленно, но Черкизов использовал его с толком. Связал стонущего Матвея, дверь избушки подпер березовым поленом. А вскоре послышалось и долгожданное урчание двигателей. В сгустившейся вечерней мгле Евгений Михайлович вышел к калитке и крепко пожал руку подъехавшему начальнику охраны. Следом за Малышом из двух прикативших машин высыпало еще человек восемь. Вооружение главным образом состояло из помповушек и автоматов Калашникова.

–  Пока есть время, размещай ребяток.
– Черкизов кивнул в сторону баньки и заснеженной теплички.
– Думаю, соперников будет немного. Всего-то человека три-четыре.

–  Оружие?

–  А черт их знает! Само собой, пистолетики они, конечно, прихватят, но против автоматов это ерунда. Главное - застать их врасплох. Кого-нибудь оставь на улочке, остальные встретят их здесь.

–  Это что же, те самые чувачки из «Кандагара»?

–  А ты никак боишься?

Малыш сумрачно покачал головой, оценивающе оглянулся на своих парней.

–  Да нет, если начнем первыми, может, и подфартит.

–  Уж ты постарайся, дружок.
– Черкизов смерил Малыша оценивающим взглядом.
– В противном случае сам знаешь, чем это может кончиться.

Начальник охраны хмуро кивнул.

–  Ну все, действуй, а я вызваниваю наших соколиков.
– Евгений Михайлович вновь взялся за телефон.

Ждать долго не пришлось. Уже после второго гудка ему ответил Харитонов.

–  Дмитрий? Это Черкизов! Да, на нас только что напали… Обстреляли прямо с улицы. Матвея тяжело ранили. Чую, кто-то надоумил их об отце девушки… Нет, пока живой. Хорошо, ружьецо под рукой было, - отпугнули. Заперлись в баньке, сейчас отстреливаемся… Нет, долго не продержимся. В общем, если приедете, очень обяжете… Да нет, своим я тоже брякнул, но пока они соберутся, то да се…

Прикрыв глаза ладонью, Черкизов выслушал ответ Дмитрия. Видимо, ответили ему должным образом, потому что, отключив трубку, Евгений Михайлович улыбнулся своему подчиненному.

–  Ну вот, Малыш, а ты боялся! Скоро подъедут, и судя по всему - всего двое. Ребятки они, конечно, крепкие, но и твои бойцы, чай, не лыком шиты.

–  Ну, если двое, это еще ничего.
– Начохраны оглядел свою дружину, поморщившись, кивнул.
– Думаю, сдюжим…

* * *

Команда была в полном сборе. На заднем сиденье машины расположились Мишаня с Юриком, возле Стаса с перевязанной головой устроился Маратик. Долго задерживаться в больнице он не собирался с самого начала, а узнав про аврал в офисе, тут же ударился в бега. Конечно, грех было брать с собой недолеченного бойца, но, только раз заглянув в глаза коллеги, Стас проглотил все свои возражения. Уж кому-кому, а Маратику, в одночасье угодившему на больничную койку, да еще лишившемуся оружия с удостоверением, было за что поквитаться

с нынешним противником.

–  Этого Костяя сейчас Кравченко обрабатывает, - возбужденно рассказывал Юрик Пусвацет.
– Судя по всему, осерчал наш полканчик. Я думал, из трубки искры посыпятся.

–  Он потому осерчал, - хмыкнул Мишаня, - что понимает: кроме шестерок вроде Костяя никого мы толком не зацепим. Статистика-то аховая. Заявлений изнасилованные обычно не пишут, от судебных процессов наотрез отказываются. А если говорить о зарубежных борделях, то тут ситуация и вовсе скользкая. Те, кто оттуда возвращаются, радуются, что живы остались, и никому ни о чем ни гугу, а кто не возвращается, от тех, ясен пень, никаких показаний уже не добьешься.

–  А я так понял, что Кравченко кого-то из своих пытается на крюк подцепить. Из тех, значит, что над фирмешками этими крышует.

–  Никого он не подцепит!
– Мишаня зло отмахнулся.
– Если этот Альбертик даже москвичей подлечивает, никто к нему и близко не сунется.

–  Интересное кино! А мы, по-твоему, куда едем?

–  Туда и едем, где крылышки соловушкам подрезают. Сегодня возьмем этого выродка, а завтра нам самим врежут по кумполу.

–  Каким это образом?

–  Да таким - поснимают всю команду Кравченко к чертовой матери, и аллес! А с мелкотой вроде нас и вовсе пришлют из столицы каких-нибудь гестаповцев разбираться.

–  Пусть только сунутся!
– зло проворчал Юрик.
– Уж мы их тут встретим!

–  Хрена ты встретишь! Особенно если каких-нибудь грушников подключат. Ты и знать не узнаешь, когда эти красавцы здесь объявятся. А им скажут, что ты предатель ссученный и уже лет десять кряду торгуешь налево секретами родины… - Мишаня тряхнул головой.
– Нет, ребятки, нюхом чую, лезем мы головой в петлю!

–  Ерунду ты мелешь!
– встрял Маратик.
– Мужик - он только тогда и мужик, когда за честь свою бьется. А уж с кем именно нужно хлестаться - это ему по барабану.

–  Все, спорщики!
– прервал прения Стас Зимин.
– Кончили диспут. Профилакторий прямо перед нами. Выходим, рассыпаемся цепью и берем эту лачугу штурмом.

–  А спецы Кравченко?

–  Будем дожидаться - время потеряем. А нам Альберт нужен. И Маша. Мы ведь ради нее этот сыр-бор затеяли.
– Зимин взглянул на Марата.
– Остаешься на страховке. И не возражай! Ты, Юрыч, подежуришь у парадного крыльца. Так, на всякий пожарный. Ну а мы с Мишаней двигаем к черному ходу. Если что - связь держать по рациям. Сотовые на время отключить. Все, выходим!

–  Как скажешь, начальник.
– Глядя на мрачноватое здание профилактория, Юрий первым выбрался из машины. Следом за ним потянулись остальные бойцы.

Глава 45

–  Однако!
– Хирург склонился чуть ниже.
– И с этим ты бегал битый час по канализационным трубам?

–  А что бы ты мне посоветовал?
– Зэф чуть развернулся на столе.
– Или следовало оставить эту сучку в покое? Да она уже завтра подняла бы на ноги ментов. Тех шпанят я ведь насмерть положил. Кроме того, это, Альбертик, не забитая мочалка - девчонка с норовом. Шуша про нее тоже странное говорил. Другую с такой мордашкой давно бы, говорит, оприходовал, а с этой связываться не хотел. Побаивался.