Мы над собой не властны
Шрифт:
— Что не спишь? — спросил Коннелл, бросая холщовую сумку на стол.
— Я тебя просила посидеть с отцом. Почему ты ушел?
— Да я ненадолго!
— С чего ты взял, что его можно оставить одного?! — заорала Эйлин.
Мальчишка вздрогнул и, схватив сумку, прижал к груди, словно вот-вот сорвется в бегство.
— Когда я уходил, он спал себе спокойно. Я подумал — никуда он не денется, а через час уже и ты придешь.
— Так вот, он нашел куда деться.
Эйлин ушла к себе и прилегла на минутку. Когда
Уже час дня! Она не помнила, когда в прошлый раз спала так долго. Эд в больнице...
Эйлин перегнулась через перила:
— Надо было вам позвонить... А я забыла, тут столько всего. Вы сегодня могли не приезжать.
Он стоял в холле, держа шляпу в руках.
— Сегодня в церковь не пойдете?
В последнее время он по воскресеньям приезжал пораньше, чтобы быть на месте, когда они вернутся с обедни.
— Эд в обморок упал. Он в больнице.
— Я с вами здесь буду, — сказал Сергей.
— Я скоро ухожу.
— Все равно.
— Да не нужно...
— Я с вами буду, — повторил он решительно.
Коннелла в комнате не оказалось. Эйлин позвала на лестнице — тоже никакого ответа. Эйлин быстро оделась. Душ принимать не стала — не потому, что время позднее, просто без Эда у нее появилось странное ощущение, словно Сергей — гость и его нужно занимать.
Когда Эйлин спустилась, он сидел за кухонным столом, явно сдерживая волнение. Эйлин заметила, как он тяжело дышит, как сжимает кулаки, — в одной руке по-прежнему стиснута шляпа. Сергей спросил, что случилось с Эдом. Эйлин рассказала, и он сильнее скомкал шляпу.
— Я здесь буду, — повторил Сергей.
Медсестра пыталась Эда накормить. Он упорно сопротивлялся. Отпихивал вилку руками и плотно сжимал губы. Когда сестра все-таки исхитрялась просунуть кусочек ему в рот, Эд несколько секунд спокойно жевал, а потом, будто спохватившись, выплевывал еду на поднос.
— Он и за завтраком так!
— Давайте я.
Эйлин резким тоном велела Эду прекратить, а не то!.. А не то — что? Чем ему можно пригрозить?
— Если не будешь есть, тебя не отпустят домой!
Эд высоко поднял брови и покорно доел все, что ему дали.
Пришел врач. Они с Эйлин обстоятельно поговорили. Причина госпитализации: резкое ухудшение самочувствия. Задача: помочь пациенту восстановиться. Определили критерий: Эда выпишут, когда он сможет самостоятельно передвигаться и посещать туалет. Судя по всему, произойдет это не скоро. Эйлин успеет немного освоиться с новым положением и решить, что делать дальше.
На следующий день она просидела с Эдом допоздна. Страшно проголодалась, а дома ждал пустой холодильник. Придется что-нибудь заказывать, хотя сил нет даже звонить, не то что продумывать свой выбор. Никогда больше она не сможет обернуться к Эду с вопросом: «Что будем есть?»
Разогревать
Войдя в кухню, Эйлин чуть не вскрикнула от радости, увидев брошенный на разделочный стол фартук и кастрюлю на плите.
Сергей вскочил и усадил ее на диванчик. Включил конфорку под кастрюлей, подал Эйлин стакан воды. Щедро положив еду на тарелку, он стоя наблюдал, нравится ли ей. Это было что-то вроде рагу с тушеной говядиной, потрясающе вкусно.
— Вы мне счет напишите, я оплачу, — сказала Эйлин.
Он только отмахнулся своим излюбленным жестом. Вот всегда с ним так: упрямый, словно коренной зуб. Все убрал после готовки: раковина пустая и плита чисто вымыта, одна кастрюлька и осталась. Может, он для себя готовил? Надоело, наверное, питаться бутербродами. Наверное, Эд чувствует себя во время еды примерно так же, как сейчас Эйлин: все появляется словно по волшебству.
Смотреть на Сергея снизу вверх было неудобно.
Эйлин сказала:
— Садитесь, пожалуйста!
Он сел. Побарабанил пальцами по столешнице, наткнулся на каталог какой-то фирмы, свернул его в трубку и принялся ритмично постукивать по краю стола, глядя, как Эйлин ест.
Утром она встала рано и повезла Коннелла в аэропорт. Стоя в пробке, Эйлин смотрела на задремавшего сына. Все говорят, он на Эда похож, а вот она никакого сходства не видит.
Он проснулся незадолго до того, как приехали на стоянку. К счастью, на долгое прощание времени не оставалось — нужно было еще достать сумки из багажника. Эйлин стояла возле машины, глядя, как Коннелл выгружает вещи: краткий миг отсрочки.
— Если понадобится, я сразу приеду, — сказал Коннелл, глядя мимо нее, на вход аэропорта.
— Раньше Дня благодарения не приезжай. Я не могу себе позволить таких расходов.
— Прости, что не получилось тебе помогать.
— Ничего страшного. У меня есть Сергей.
Коннелл медленно кивнул. Кажется, хотел что-то сказать, но опустил глаза и промолчал. Потом снова посмотрел на нее, с нежностью.
— На самолет опоздаешь, — сказала Эйлин.
Коннелл, крепко ее обняв, подобрал свои сумки.
— Позвони, если будет нужно!
Он усердно напускал на себя серьезность, а Эйлин, глядя, как он щурится от солнечного света, вспоминала малыша у себя на коленях, тянувшего ручонки к шторе у нее за спиной. Как случилось, что жизнь привела их к этой минуте?
— Иди! — сказала Эйлин.
Он пошел и скрылся за раздвижными дверями. Эйлин смотрела ему вслед. Рядом притормозила полицейская машина — велели не загораживать проезд. Эйлин смотрела в зеркальце заднего вида, провожая глазами взлетающие самолеты.