Мы не сеем колючек
Шрифт:
— Тогда и увидим.
Аббас с сожалением посмотрел на Сейиду — вот ребенок!
— Видишь ли, жизнь полна удовольствий… Работа, понятно, к ним не относится… и если имеешь возможность получить эти удовольствия, не натруждая рук, то к чему отказываться?
— Значит, кому-то приходится работать за тебя, только и всего.
— А почему бы и нет? Так уж мир устроен: дураки надрываются, а кто поумнее, живут и в ус не дуют!
Сейида тяжело вздохнула. Она-то принадлежит к дуракам, к тем, кто трудится в поте лица своего, не питая никаких надежд на будущее воздаяние. Однако кому известно, что принесет завтрашний день? Сегодня
— Пойдем, Сейида, пора, — подгонял заждавшийся вымогатель.
— Что-то мне боязно, Аббас!
— Не выдумывай! Все сойдет как нельзя лучше. А когда стану хозяином, верну тебе в десять раз больше, клянусь Аллахом.
Как всегда, Сейида уступила. Взяла корзину, полпиастра, которых могло хватить лишь на сущие пустяки, вроде пучка моркови, и задумалась — к кому идти? Трудно припомнить, где ее не знают — почти во всех лавках успела примелькаться. А что, если сходить к Абду Саббуру? Прошло уже достаточно времени, а кроме того, Саббур явно ею заинтересовался — трудно обмануться в значении тех взглядов, которые он бросал на молоденькую покупательницу. Возможно, пышная грудь Сейиды отвлечет его и на этот раз.
В лавке Абду Саббура по обыкновению было полно народу. Шум, гам, нетерпеливые реплики. Хозяин, не разгибаясь, развешивал товары, получал пиастры и бросал их в маленький ящик под прилавком.
Звонкий голос Сейиды перекрыл общий галдеж, заставив Абду Саббура оторваться от монотонной работы и вскинуть глаза.
— Что же ты? Забыл обо мне, хозяин?
Абду, не глядя, отпустил кусок сыра какому-то покупателю и повернулся к девушке. По всему было заметно, что он рад ее видеть. Похоже, можно рискнуть — еще разок попытать неверного счастья. Вряд ли торговец помнит все обстоятельства того дня, когда недосчитался десяти пиастров. Возможно, к вечеру он и обнаружил убыток, но попробуй вспомни, кто тебя наказал, — столько пройдет народу, что и себя забудешь! Конечно, Сейида не из тех, кого можно не заметить, но это и к лучшему — видимо, лицо ее показалось Саббуру знакомым. Он растянул губы в приветливой улыбке.
— Как можно забыть о тебе, госпожа!
— Ты все отшучиваешься?! А ведь я уже который раз напоминаю.
Хозяин искренне удивился. Он мог поклясться, что ни слова не слышал, да и увидел-то он ее только-только. Надо же! Совсем из головы вон.
— Как же, как же! Ты спрашивала… — осторожно начал он.
— Три окка сахару, на три пиастра яиц, пол-окка халвы, — нетерпеливо напомнила покупательница.
Стараясь на сей раз ничего не упустить, хозяин выслушал весь длинный список и поймал себя на том, что никак не может сосредоточиться — большие глаза, высокая грудь, крутые бедра соблазнительной незнакомки властно отвлекали внимание. Наверное, ей приходится повторять свой заказ не одному Саббуру! Ну и красотка! Похоже, однако, что он ее уже видел у себя в лавке… Кто знает, может, она и еще зайдет и тогда Саббуру удастся завести разговор не только о сахаре…
Но как? Тут на глазах у всех не очень-то поговоришь. Эх, пришла бы она чуть попозже, можно было бы попробовать намекнуть о свидании! Да и он хорош — девушка столько времени пробыла в лавке, а на него, видите ли, рвение нашло! Конечно, теперь она торопится…
— Поскорее поворачивайся, Саббур! Не то уйду в другую лавку.
Ну, уж этого нельзя допустить. Надо постараться получше обслужить покупательницу, чтобы приходила почаще. Торговец забыл обо всех остальных
— Это что же получается? — обиделся очередной покупатель. — Полчаса стою, а ты все никак меня не замечаешь! Я тебе не мальчишка!
— Подожди минутку, Осман, девушка торопится, потерпи.
— А мы не торопимся? — выкрикнула какая-то женщина. — Или она принцесса?
Во избежание скандала торговец поспешно отпустил Османа и занялся крикливой женщиной. Люди приходили и уходили, смеялись, переговаривались, торопили хозяина. Сейида позволила оттеснить себя от прилавка. В такой ситуации Саббур едва ли вспомнит, платила она или нет. Можно взять то, что он успел ей отдать, и незаметно уйти. Но что толку — Аббасу нужны деньги, а не покупки. Пришлось вновь пробираться вперед и напоминать хозяину о себе.
— Закончишь ты со мной или нет?
— Минуточку, госпожа!
— У меня нет ни секунды. Или давай остальной товар, или сдачу!
— Сдачу? — Хозяин был поражен.
— Что удивительного?! Разве это стоит десять пиастров? — Сейида показала на корзину.
— Когда ты давала мне деньги?
— Сразу как пришла.
Саббур начал судорожно вспоминать: когда же он взял деньги? А все эти рассерженные глаза — совсем закружили голову!
— Отпустишь ты меня, наконец? — торопила Сейида. — Или рассчитывайся, или забирай все обратно!
— Хорошо-хорошо! Что ты еще спрашивала?
— Банку сардин и пакетик мятных лепешек.
Это она может оставить и для себя — пригодится… Вручив покупки, Абду Саббур располагающе улыбнулся и попросил:
— Не обходи мою лавку! Только выбирай время попозже — тогда не придется столько ждать.
— Ладно, учту.
Сейида перешла улицу, однако беспокойство не оставляло ее. Самое страшное впереди — ведь предстоит вернуть чуть ли не все покупки, чтобы принести Аббасу побольше денег. Еще примет ли Саббур товар обратно? Ну, предположим, кое-что ему придется принять. Сейида слышала, как хозяин ответил кому-то, что у него нет пиленого сахара. Вот она и попросит, чтобы ей обменяли песок: «Ах, у тебя нет другого — возвращай деньги!» Ну а еще что придумать? Пожалуй, можно безбоязненно утверждать, будто у яиц подозрительный вид…
Сейида завернула за угол и огляделась в поисках Аббаса. Куда он запропастился? Они ведь договорились встретиться здесь, в тупичке. Может быть, он достал денег где-нибудь еще и уже умотал к своим дружкам? Ну и слава Аллаху — она и без него обойдется. То, что ей может понадобиться, оставит пока что в прачечной у Халиля, а остальное отнесет обратно, получит деньги и спрячет их для себя.
Сейида не спеша прогулялась, чтобы было похоже, будто она успела сходить домой и обратно, и вновь зашагала к Саббуру. В лавке была та же толчея, покупатели сменились, но толку от этого было мало. Шум, гам, насмешки, ругательства, толкотня — все по-прежнему, словно она никуда не выходила.
Девушка покрепче сжала корзину и начала решительно пробираться к прилавку. Увидев ее перед собой, Саббур удивился:
— Что случилось?
— Хозяйка прислала кое-что поменять.
— Вот как?!
— Нам нужен пиленый сахар, а ты дал песок.
— Что ж ты сразу не сказала?
— Я говорила, но ты, видно, не понял.
— Но у меня все равно нет кускового сахара.
— Принеси из другой лавки.
— А не проще тебе вернуть песок?
— И еще тухлые яйца.
— С чего это ты взяла?