Мы ничего им не должны!
Шрифт:
Время позднее, рабочий день давно закончился, поэтому комиссар без колебаний прихватил прихватил секретные документы домой – он снимал квартиру, можно сказать угол у вдовы Лассар. Единственное достоинство жилья – пансион в провинции дешевый, да и вдовушка не навязывает свое общество Жаверу. Первоначально он планировал, как всегда просто просмотреть размноженные типографским способом "сводки" и все, но получилось так, что просидел всю ночь. Главная причина, подвигнувшая его на столь выдающийся подвиг и немалый расход свечей для освещения – простая, она указанна на первой же странице толстого "дела". За поимку преступников полагалась награда и немалая – 100 тысяч франков, жалованье генерального комиссара почти за 100
Поутру, невзирая на головную боль и воспалившиеся красные глаза, Жавер кинулся к главному и как оказалось единственному свидетелю, способному детально описать вчерашних пришельцев – сержанту Анри. Остальные обыватели пришельцев толком не разглядели, да и не присматривались – "ходят тут всякие", вот если бы богатый господин какой, модно и со вкусом одетый, а то голь перекатная…
– Быть не может такого! – категорично высказался жандарм, когда Жавер изложил ему свои догадки, – Суди сам, тому молодому "итальяшке" на вид лет 17-ть, больше я бы не дал.
– У них в России чинопроизводство в армии может идти и быстрее чем у нас? – высказал предположение комиссар, сам он в этой области разбирался слабо.
– Ты же сказал "капитан" и "боевой офицер"? Роту дают после 7–8 лет службы в строю, и них и в нашей армии. Так сколько же лет парню было когда первый чин, сублейтенанта ему присвоили? Что-то дружище я таких детей в походах не видал и среди пленных малолетки ни разу не попадались.
Хотел было Жавер возразить, что тот русский, возможно сын какого-нибудь важного вельможи, но понял – глупость. Такого на столь опасное и почти безнадежное задание не пошлют, даже если сам вдруг вызовется добровольцем. Никто из "нормальных" офицеров на столь "нехорошее" дело не пойдет, в "сводках Фуше" ведь и подчеркивалось, что главный террорист – Фигнер слывет если не за сумасшедшего, то по крайней мере за весьма странного субъекта.
– Скажи приятель, а тот второй, что постарше возрастом, часом на солдата не походит? У тебя же глаз на такое наметан.
– Хм… вроде есть немного, может дезертир? – задумался жандарм, почесывая затылок, свой кивер он снял еще в начале разговора, полицейский комиссар все же не офицер, и перед ним тянутся во фрунт не обязательно.
– Так какого… почему ты его не задержал?! – не выдержал Жавер и в самом деле повод вроде бы подходящий.
– А он не из императорской армии свалил, пруссак скорее всего, или австриец. Почто я их ловить должен, пусть себе бегут на здоровье. На месте нашего императора я бы и приплачивал немного за такие шалости.
– Уверен?
– Жавер, я же почитай полвека в строю! Своих за версту бы унюхал! Этот – не наш, да и давно уже гуляет на свободе, выправка едва заметна.
– Русским он не может быть или все же пруссак, ты не ошибся часом?
– Больше похож на офранцузившегося пруссака из Эльзаса, там у них не разберешь так перемешано, был у нас в эскадроне один парень оттуда, так же чудно слова коверкал. Русских я видал только пленными, дезертиры ихние до наших краев добираются редко.
– А что разве эльзасцев берут в конскриппты? Да и прусский король вроде их избегает набирать в свои войска?
– Берут, еще как берут. А пруссаки и вообще гребут всех подряд без разбора, меня пьяного раз чуть не захомутали вербовщики ихние, едва саблей отбился! – жандарм ласково погладил рукой эфес своего оружия, – Вот она моя верная, уберегла… а то бы сдох в немецкой казарме.
Понемногу, слово за словом в ходе Жавер вытянул из жандарма массу интересных сведений. Как он и предполагал ранее, звероподобные, заросшие бородой до копчика "рюсс казак" и "рюсс мужик", оккупировавшие страницы парижских журналов к реальным уроженцам России никакого отношения не имеют, обычное преувеличение бульварных писак. Еще меньше пресловутые монстры походили на солдат регулярной российской
– Люди как люди… рогов и копыт у них нет. Азиаты говоришь? Попадаются изредка… помню у одного пленного рожа была – чистый китаец, как у того фокусника в цирке, что в прошлом году приезжал. – так охарактеризовал вкратце недавних противников отставник.
– Дались тебе эти русские… Вот послушай, когда я при короле в полк поступил, нижние чины у нас спали по двое на одной кровати и только сержанту полагалась в казарме отдельная койка. И был у нас один малый удивительно с девкой схожий… – Анри опять потянуло на похабщину, обычно рано или поздно все рассказы отставного солдата к этой тематике и сводились, комиссару стоило большого труда вернуть собеседника на "старые рельсы".
Непонятно было как предполагаемые русские злоумышленники намерены "завалить" императора. По долгу службы Жавер имел точное представление о существующей системе охраны Наполеона Бонапарта. Подойти к первому лицу государства после "взрывных" событий 1800-го года с ножом или пистолетом – нечего и мечтать, да и с "адской машиной" пожалуй не получится у потенциальных террористов. Еще ночью он прикидывал, как такое замысловатое дело провернуть, но ничего в голову не шло, а от этого момента зависит многое. Может быть в самом деле существует еще какой-нибудь "верный" способ, тогда его "призрачные подозрения" облекаются в плоть и кровь. Ведь если те двое вчерашних бродяг на самом деле – капитан Фигнер и его сообщник, то до Парижа злоумышленники уже почти дошли, всего два-три дня пути им осталось.
– Вот если бы тебя на их место поставить, что бы тогда предложил? – продолжил комиссар расспрашивать своего главного "эксперта", скорее от нечего делать, все равно других источников информации здесь в глуши не найти.
– Не знаю… – жандарм затянулся табачным и дымом и закашлял, приобретенные в боях и походах болячки время от времени давали о себе знать.
– Подумай, я вот пасс… Кинжал, пистолет, бочка с порохом – пробовали уже раньше и без толку. Все эти старые пути давно перекрыты.
– Ежели только… Да я же тебе рассказывал намедни, а ты слушать не захотел, мол байки де армейские старина сержант травит.
– Анри будь другом, изволь пожалуйста повторить ту историю!
Туманное утро, 1807 год, Восточная Пруссия… время когда ранние птицы еще не поют, но люди уже кое-где проснулись. Хрустит сочная, молодая луговая трава под копытами идущих неспешной рысью лошадей маленького кавалерийского отряда. Повседневная служба на аванпостах как правило такая и есть – рутинная, обыденная, лишь изредка случаются незначительные перестрелки или боевые столкновения с врагом. Это только в воображении художников, гусар – воплощение лихой атаки или смелого рейда по тылам противника, в жизни же сплошь и рядом легкая кавалерия занята то охраной биваков, то патрулированием местности, то еще какой-то "безделкой". Вот и в этот раз они, гусары прославленного в минувших войнах 9-го полка, назначены в прикрытие обычной рекогносцировки, проводимой штабом дивизии. Раньше штабные офицеры зачастую действовали по-одиночке, или брали денщика для компании, но в последний год обнаглевшие русские казаки отучили их от такой вредной привычки, теперь в качестве эскорта всегда выделяют как минимум взвод, а для генерала и эскадрон посылают.