Мы одной крови!
Шрифт:
– Нет, я поеду к ней. Не могу тут больше находиться. До чего же здесь все равнодушные! От бездействия я тут рехнусь.
– Поехали вместе. Если нас будет двое, она, может быть, перестанет плакать. А если ты будешь один, Лариса будет плакать у тебя на плече.
– Поехали.
Олег Павлович Меркулов вышел на крыльцо больницы и увидел Мирона, прислонившегося к сверкающему лаком "шевроле". Увидев врача, тот бросил сигарету под ноги и направился к нему.
– Это вам, доктор, - сказал он, протягивая ключи и техпаспорт.
Тот молча смотрел на него, не спеша принять подарок.
–
Врач понял, что этот человек не привык кого-то упрашивать. И не привык дважды повторять.
– От такого подарка трудно отказаться, - сказал хирург, забирая ключи и техпаспорт.
– Вы не откажетесь поужинать со мной?
– спросил Слава и, увидев, что тот колеблется, добавил: - Я понимаю, время позднее, вы устали после работы, но я вас долго не задержу. Выпьем по бокалу, а потом мои ребята вас отвезут.
– У меня есть водительские права. И машина есть, правда, не такая шикарная.
– Он кивнул в сторону стоянки служебных машин.
– Ребята отгонят любой из ваших автомобилей. Скажите - куда.
– Тогда я предпочту сесть за руль "шевроле", а мои "Жигули" пусть оставят возле моего дома.
– Олег Павлович назвал адрес и отдал ключи и техпаспорт одному из телохранителей Мирона, и тот направился к стоянке.
– Пока мы будем ужинать, он привезет вам ключи и техпаспорт, - сказал Слава, и врач согласно кивнул.
– В какой ресторан вы хотели бы поехать?
– Не знаю, - пожал плечами хирург.
– Я не очень компетентен в этом вопросе.
– Не возражаете, если мы поедем в "Итальянский сад"? Это недалеко. Алла любит этот ресторан.
– Не возражаю, - ответил Олег Павлович, отпирая дверцу "шевроле", и добавил с неуловимой усмешкой: - Тем более, раз Алла его любит.
Мирон прекрасно понял подтекст - врач иронически отнесся к его сентиментальности, давно поняв, кто он есть. Что ж, и бывшие бандитские авторитеты порой бывают сентиментальны, когда им пошел шестой десяток.
Слава Миронов сел в машину - у него тоже был "шевроле", он намеренно велел своим ребятам купить для хирурга машину той же марки. Телохранители тоже сели, и водитель тронулся с места, проехав вперед. "Шевроле" Олега Павловича двинулся следом.
"Самаритянки" сидели в своем офисе и дружно ревели, все одиннадцать женщин. Лишь Матвей Лопаткин ходил из угла в угол, пытаясь их успокоить и хватая трубку телефона, когда раздавался звонок.
Каждые четверть часа Матвей звонил в больницу, спрашивал, как состояние Аллы Дмитриевны Королевой, и, выслушав нелюбезный ответ раздраженной многочисленными звонками медсестры, молча вешал трубку.
Было уже заполночь, но никто не собирался уходить домой. Два часа назад с клубной встречи вернулись Олеся с Татьяной, но, увидев заплаканных подруг и узнав печальную новость, даже не стали делиться новостями.
Татьяна винила себя непонятно за что. Она последней из "самаритян" разговаривала с верной боевой подругой и уже сто раз корила себя, что нужно было сказать что-то другое, подольше поговорить с Аллой, тогда, быть может, ничего бы не произошло.
– Надо было мне спросить, какой дорогой она поехала, - в очередной раз начала она каяться, всхлипывая
– И отговорить её ехать между гаражей. Там вообще опасное место. Ведь я же сказала ей, что этот Василий - настоящий бандит. Ну, почему я не сообразила, что они её выследят?! Слава Миронов говорил, что они уже многих-многих убили... Надо было мне сразу ему перезвонить, как только я узнала про банду Василия. Что Алла могла против вооруженной банды? А Мирон бы дал ей телохранителей.
– Перестань, Танюш, - подала голос Тамара.
– Что уж теперь-то... Никакой твоей вины нет. Алла бы тебя все равно не послушалась. А Мироновы телохранители к ней не успели бы.
– Надо было мне позвонить Виталию, пусть бы он быстро подъехал к Алле.
– И он бы тоже не успел, она ведь была уже близко от нашего офиса.
– Девочки, может, поедем в больницу?
– подняла голову Лена, вытирая глаза.
– Да что вам там скажут! То же, что и мне по телефону, - вмешался Матвей.
– Состояние критическое...
Ресторан "Итальянский сад" занимал первый этаж углового здания на Ленинском проспекте. Оставив автомобили у входа, Мирон с врачом вошли в небольшой вестибюль, сняли верхнюю одежду, передали её приветливо улыбающейся молодой женщине, миновали первый зал, где был расположен бар, свернули направо и вошли в ресторанный зал.
Как всегда, зал был почти пуст, лишь за столиком возле огромного аквариума сидели молодая женщина и немолодой мужчина. Тихо играла мелодичная итальянская музыка, в кристально чистой воде аквариума медленно двигались огромные рыбины, лениво шевеля прозрачными плавниками и время от времени тыкаясь толстыми мордами в стекло, чуть покачивались водоросли, и все это действовало удивительно умиротворяюще. Широкие стеклопакетные окна во всю стену практически полностью скрадывали уличный шум, и вид из окна на Ленинский проспект с мчащимися по нему машинами и редкими в этот поздний час пешеходами тоже напоминал гигантский аквариум. Здесь хотелось сидеть, ни о чем не думая, слушать музыку и наблюдать за существами за стеклом оконным или аквариумным.
К ним сразу подошла симпатичная улыбчивая официантка. Мужчины сделали заказ и одновременно посмотрели на аквариум. Он и в самом деле невольно притягивал взгляд.
– Теперь вы понимаете, почему Алла любит этот ресторан?
– спросил Мирон.
– Понимаю, - кивнул врач.
– Все суета сует, а здесь спокойно и комфортно.
– У неё очень беспокойная жизнь, а сюда она приходила отдохнуть душой.
– Чем она занимается?
– Бизнесом.
– Неужели?
– удивился Олег Павлович.
– Никогда бы не подумал.
– Почему?
– С её внешностью - и бизнес... Я думал, она актриса или певица.
– Алла хороший бизнесмен. Многие мужчины ей и в подметки не годятся.
– Видимо, в неё стрелял наемный киллер?
– Нет. Просто оголтелые отморозки.
– Ни с того, ни с сего?
– Алла очень рисковая женщина.
– Их было несколько?
– Пятеро. И все вооружены.
– Они могли изрешетить её.
– Не смогли бы. Алла не из тех, кто позволит себя изрешетить.
– Женщина, не профессионал, одна - против пятерых?