Мы родились и жили на Урале–реке...
Шрифт:
неохотно рассказывал им о своих делах, видимо, считая младших не
способными понимать его интересы.
За два года до окончания школы, Гриня, ученик восьмого класса,
“разработал” для себя “твердое рабочее расписание” (на 9 -10-й классы), в
котором главное место занимали школа, уроки и обязательное, аккуратное
выполнение в с е х домашних упражнений и заданий... Старший брат
привык к своей “строго организованной” жизни, “математически четким”
решениям,
литературных произведений. Он не терпел “пустых”, легкомысленных
разговоров о школьных делах. . Ради подготовки к уроку Гриня мог
отказаться от встреч с одноклассниками.. У него был лишь один
настоящий товарищ - Борис, с которым наш брат охотно разговаривал о
математике и черчении (его любимые школьные “предметы”), делился
пока еще не совсем ясными планами на будущее...Девушки его не
интересовали и не волновали...
Гриня и теперь, после замужества сестры, внешне спокойно до
полуночи сидел на кухне, что - то писал, читал, считал, чертил... Но все же
можно было видеть, с каким внутренним напряжением брат привыкал к
переменам в нашем доме и как нелегко выполнял школьные задания - без
привычного письменного стола, большого листа ватмана и пр. Но на
возникшие трудности он не жаловался, не желая обижать Шуру...Лишь
иногда, как говорится, “срывался с катушек”: нарушал “правила” и
“график” своей школьной жизни и четко организованных занятий... Нервы
Грини не выдерживали... Его возмущение вызывали братья, своими
“ненужными” криками и шумными играми мешавшие ему “сидеть” над
учебниками: ”Никуда от вас не денешься, всегда рядом стучите - кричите.
Как будто другого дела и места не можете для себя найти....”
115
Мама понимала, что старшего сына беспокоят не столько бегающие
рядом с ним братья, сколько “тяжелые” мысли, которыми он ни с кем не
хотел делиться, но о которых мама догадывалась. Гриня, видимо, полагал,
что дома никто не поймет его “тайного” желания: после окончания школы
он надеялся уехать из города и поступить в московский или ленинградский
технический институт: “...Туда, где серьезно изучают математику и
занимаются черчением...” Брат решил пока ничего не говорить, поскольку
знал своих родителей... Мама, конечно, сумела бы понять и поддержать
его, а вот отец?. С ним вообще трудно говорить об учебе, так как отца
интересовало и волновало совсем другое... ...
...В отличие от старшего брата Володя (пока - Володя, но через три –
четыре
день: он не хотел быть и не был примерным учеником. Его полностью
устраивали те оценки (“хорошо”, “посредственно”, иногда и “плохо”),
которые учителя записывали в его дневнике. Больше, чем школьные
уроки, второго брата интересовала улица. Там его ждали давние приятели,
иногда девочки - подростки из соседних домов. Обычный городской
мальчишка, Володя увлекался играми (лаптой, футболом, “натяжкой” и
др.), иногда бывал (хотелось посмотреть!..) на танцевальных площадках в
“Металлисте” и “Кзыл - Тане”. Порученные ему хозяйственные дела он
выполнял (попробуй не выполнить!..), но неохотно, торопливо, небрежно.
“Нерадивый работник”( по мнению отца), второй сын не любил поить
корову и лошадь: “скотина” слишком много и часто пила воду, которую
нужно было несколько раз приносить ведрами из далекого колодца..
.В жаркие летние дни тайком, не говоря ни слова маме (отец - в
очередном отъезде), Володя уходил с группой подростков на знакомый
берег Урала... Быстрая река и “чужая” улица проверяли смелость и
решительность моего брата, а также его умение защищать себя (левша, он
одинаково удачно дрался обеими руками). Он рано стал самостоятельно
плавать...Легко преодолевая опасные стремнины реки, оказывался на
небольшом острове - “косичке” или на “бухарской стороне”, где
“пропадал” до вечера... Брат научил плавать и меня, однажды спокойно
бросив с берега в Урал под крики мальчишек: “Двигай быстро руками и
ногами... Иначе утонешь...”
Зимой Володя отправлялся на лыжах к Чагану: смело спускался с его
крутых берегов, высоко и далеко прыгал с трамплина, вызывая зависть
мальчишек и восторг девчонок...
.... В те же летние дни я со сверстниками торопился на Чаган... Мы
купались в запрещенных ОСВОД- ом , опасных ( по мнению взрослых)
местах на правом берегу реки (пляж и спасательная станция - на левом):
прыгали “столбиком” и бросались “вниз головкой” с перил недавно
построенного высокого моста, не обращая внимания на грозные крики -
116
предостережения охранников (“ нас не поймать!...”); несколько раз
переплывали реку, демонстрируя силу и бесстрашие перед товарищами и
“недругами”; спокойно лежали на горячем песке или, обмазавшись илом,
“рисовались” перед девчонками как воинственные дикари из недавно