My Ultimate Spring Playlist or Sure Feels Right
Шрифт:
– Дома, - пообещал Бенедикт, разочаровывая благодарного зрителя.
Комментарий к Rocky Road to Dublin
http://vk.com/doyoubelieveinfaeries
Хештэг к главе #MUSpP_Dublin
========== Paris Paris ==========
Inspired by: Klimmstein feat. Joe Sumner – Paris Paris
Колени уперты в бардачок, одна рука переключает каналы радио вот уже по третьему кругу, другая держит желатинового «червячка», который работает кляпом. Да, я идеальный пассажир. То, что Хаммонд еще не выкинул меня из автомобиля на полном ходу, говорит о его нескончаемом запасе любви к ближнему и железном терпении. Была бы я за рулем, сама бы себе
Франция и так место не из приятных: выкаблучиваются, кичатся, прав лишают. Совсем охамели лягушатники. А рядом с тобой сидит барышня с синдромом нервного тика и отрицания происходящего. Каждый чертов канал радио на французском, каждый указатель пестрит ненужными (ибо нечитаемыми) буквами, еще и авто у нас французское. Хорошо, что сладости мои немецкие, хотя… я бы с удовольствием растерзала подобным образом нечто французского происхождения.
Прости меня, Амели, дорогая. Я ничего не имею против французов в ограниченных количествах, а тебя так вообще обожаю, но когда вас слишком много, у меня начинаются приступы избирательного расизма. Слишком много снобизма в воздухе, слишком много французского самомнения даже в салоне этого треклятого «ситроена», хотя единственное французское в салоне – это идея дизайна. Брр!
– Хеллс, что с тобой?
– поинтересовался Ричард подоплекой моей параноидальной нервности и молчаливости.
– Я не доверяю людям, которые записывают больше, чем было сказано, - сказала я голосом буйно помешанного клиента психиатрического заведения.
– Джереми точно не твой отец?
– Очень смешно, Ричард. Просто он единственный среди вас всех способен оценить ситуацию, применив Аристотелеву логику, да не забудутся законы ее.
– А, по-моему, вы просто закоренелые расисты, помешанные на стереотипах. Смотри шире, узри…
– Царство Божие, - перебила его я, не желая выслушивать беспочвенные опровержения сложившейся и укоренившейся точки зрения. – Спасите меня! – запричитала я. – Хаммонд стал свидетелем Иеговы! Пустите меня в другой автомобиль! Хоть пешком, только не сказки о старом еврее-хиппи.
– А как же политкорректность и уважение чувств верующих? – возмутился Ричард. – Юная леди, Вас воспитывали или папуасы, или Джереми Кларксон. Третьего не дано. Как же я сочувствую твоему Камбербичу.
И опять Бенедикт, хоть и за глаза, но нарвался на феминизацию своего образа в глазах общественности. Пора ему, наконец, сделать что-то чисто мужское. Спасти меня от Франции, например, устроив им Семилетнюю войну с аннексией всех колоний (что-то меня опять не туда занесло) и полным разгромом жалких лягушатников. Ох, какая я кровожадная. И контрибуций им несправедливо разоряющих. И просто жадная. Молодчина, нечего сказать!
– Камбербэтчу, - на всякий случай напомнила правильное произношение я. – У нас с гендерным распределением ролей все в порядке, попрошу без всяких там домыслов.
– Я же и не спорю, только у тебя на родине совсем другие понятия этого самого распределения ролей. Скалкой по голове, отобрать честно заработанные деньги, проконтролировать досуг с алкогольными вливаниями. Совсем мужику никак не расслабиться.
– И кто тут мне о злоупотреблении стереотипами говорил? Смотри, как бы чугунной сковородкой не поставила точку в дискуссии. Вот только не помню, отдали ли мне ее на границе.
– Во-во, - отделался Хаммонд междометиями.
***
– Знаешь, Джереми, я даже рада, что сегодня у нас не заладился съемочный день, -
Кларксон посмотрел на меня, как в наш первый неудачный день знакомства. Мне стало жутко не по себе, надо бы объяснить, в чем проблема.
– Понимаешь, у Хаммонда хоть «ситроен» был, а у тебя «пежо». Слишком много нечитаемых букв. Слишком нелогично, а, значит, ненадежно.
– Я тоже не в восторге от Франции, но у тебя это перерастает в болезненное навязчивое состояние, - по-отечески обеспокоенно ответил на мой призыв о помощи он. – Да, они задницы еще те, но автомобили делать умеют.
– Когда видишь слишком много буков, это сразу напоминает контракты на кредиты или еще какие замысловатые махинации с финансами, где мелким шрифтом написано: «Это авто питается лягушачьими лапками, но если они приготовлены не у шефа Луи, то и неосмотрительными владельцами не прочь полакомиться. Посему, будьте добры, употребляйте исключительно органические продукты. «Пежо» - мы беспокоимся об окружающей среде».
– Тебе бы рекламу делать. И лечиться. Но если все-таки уйдешь в рекламу, не лечись. Найми дорогого психоаналитика, который ни черта не делает, и драгдилера, который поможет твоей фантазии зайти так далеко, куда еще не ступала нога ни одного копирайтера.
– Это я рекламы сочиняю, Джереми? Ну-ну, - я представила картинку с далеко идущей фантазией, и моя разыгралась не на шутку. Готовься, Бенедикт, из отеля уезжала Хеллс с тараканами в состоянии экономии энергии, а вернется с накофеиненым тараканьим бунтом. А виноват любимый «папа». Еще пару аналогий между нами двумя от съемочной группы, и он, как приличный, просто обязан будет удочерить меня.
Джереми решил не отвечать, хотя прекрасно понял ход моих пошлых мыслей. Ему бы по сценарию покачать пальчиком и сказать отцовское «ай-ай». Или Бенедикту сказать, чтоб построже со мной, или прописать за то, что развратил приличное и милое создание. От рьяной расистки до мисс Идеал, я сегодня однозначно в ударе. Главное, чтобы в ударе не был Кларксон, а то что-то слишком активный у них обмен информацией с Камбербэтчем происходит. Я посмотрела на Джереми и еле удержалась, чтобы не изобразить знаменитый жест «Я слежу за тобой».
***
Стремительно ворвалась в холл отеля, дабы никому не повадно было останавливать вопросами, а не угодно ли мне чего, расстегнула куртку и в духе Шерлока сняла шарф. Ко мне тут же подбежал служащий отеля и проквакал что-то. Нет, я-таки справляюсь с шарфами намного круче Холмса, раз все резко оказываются у моих ног и предлагают помочь. Я сделала вид (ладно, вру, даже не старалась), что он меня бесит и в духе немецкого кино годов так 30-40-вых рявкнула ему: “Nein!”. Видели бы вы, как его перекосило. Он попытался быть вежливым и услужливым с немкой, это еще больший проступок, чем понять англичанина, делающего заказ в ресторане. Мой теперь уже ни на что не способный помощник остался в ступоре, а я, не сбавляя шага, залетела в лифт. Надеюсь, он будет пустым до самого шестого этажа. Это ведь не так сложно, учитывая, что их в отеле двадцать?