Мы видели звезды лишь на старых фотографиях

AliyaZ

Сейчас мне казалось, что и не было этих долгих лет без неё. Будто бы ничего не поменялось. Завтра наступит утро. Я проснусь, соберусь в школу, увижу Викторию, и жизнь снова обретёт смысл. Я услышу её заливистый смех, загляну в её чёрные искрящиеся радостью глаза, увижу её веснушки... Дотронусь до них, смогу насладиться мягкостью кожи... А потом я прижму девушку к себе и не буду отпускать её долго-долго. Я отыщу её родинку за ухом и улыбнусь. Я буду уверен, что не потеряю её...

— Какого хрена ты тут делаешь?!

Обернувшись в ту сторону, откуда

донёсся почти истерический крик, я густо нахмурился. Широко шагая и обгоняя двух мужчин, идущих рядом, ко мне приближалась Эмили. Она выглядела подавленной, но кроме этого девушка казалась мне обозлённой. Очевидно, в этом виноват никто иной, как я.

— Я тебя спрашиваю?! — толкая меня в грудь, прогрохотала Крэнстон.

— Милая, успокойся! — высокий, крепкий мужчина средних лет аккуратно взял Эмили за плечи и притянул к себе. Лишь на секунду встретившись с ним взглядом, я сразу понял, что этот мужчина является отцом Виктории. Мистер МакИвен, в отличии от Эмили, посмотрел на меня с пониманием. Он, казалось, не осуждал меня за то, что я нахожусь здесь. Словно он знал меня, знал о нас с Викторией...

— Пусть этот урод проваливает отсюда, Уилл! — прокричала Эмили, и из ее глаз покатились слёзы.

— Ну-ну, Эм, тише, тебе нельзя так нервничать, — мужчина крепко прижал Эмили к себе и принялся поглаживать её по голове, как бы успокаивая. Наши взгляды снова пересеклись, и в глазах мистера МакИвена я прочитал что-то вроде «извини, всё нормально, конечно же ты должен быть здесь». Я понимал Эмили. Я прекрасно понимал её состояние, как же я мог не понять?! Ведь моё было в миллион раз хуже! Но я не собирался оправдываться перед ней. Не собирался говорить как мне тяжело, как мне больно и страшно...

— Послушай меня, парень, — на этот раз ко мне приблизился тот самый парень со свадьбы Густава и Линды, который, судя по всему, уже отлично спелся с близкими Виктории и чувствовал за собой полное право указывать мне что делать. — Тебе лучше уйти. По-хорошему.

— Дон, сейчас не время выяснять отношения! — строго взглянув на парня, предупредительно проговорил мистер МакИвен. Мужчина всё ещё успокаивал Эмили, поглаживая её то по волосам, то по спине.

Я чувствовал себя отвратительно. Передо мной стояли самые близкие люди Виктории, среди которых я был явно лишним. Мне здесь не место. Но почему?! Я просто хочу быть рядом с Викторией! Хочу знать, что она жива, что она поправится! Я хочу увидеть её, хочу прикоснуться к ней и услышать, как бьётся её сердце! Мне НУЖНО знать, что ей ничего не угрожает!

— Мистер МакИвен, Виктория бы не хотела его присутствия здесь, — спокойно и сосредоточенно, словно с Викторией ничего не происходит, сказал Дон.

— Никто из нас не знает чего хотела бы моя дочь, — взгляд отца Виктории вновь устремился на меня. — Но явно не того, что вы собираетесь сейчас здесь устроить.

— Имей совесть, Билл, — тихо, еле слышно пробубнила Эмили, утыкаясь в грудь мистера МакИвена. — Ты должен сам всё понимать.

— Но он ни черта не понимает! — прокричал Дон и, сделав

несколько шагов вперёд, оказался ко мне практически впритык. — Я в последний раз тебя предупреждаю, недоносок. Пошёл вон отсюда! И чтобы я тебя больше не видел! Ни здесь, ни рядом с Викторией!

Может быть, и правда ничего не изменилось?.. Завтра наступит утро. Я проснусь, соберусь в школу, встречу Викторию, которая пройдёт мимо меня, затем столкнусь с её друзьями, которые обязательно бросятся в оскорбления, а затем и вовсе изобьют...

— Дон!.. — начал было отец Виктории, но тут же был прерван.

— Нет, нет, всё порядке, — пробормотал я, стараясь подавить в себе бушующие эмоции. — Я понимаю, мне стоит уйти, — резко сорвавшись с места, я направился прочь и последнее, что я увидел — это полный сожаления взгляд Уилла МакИвена, который ещё долго смотрел мне вслед.

Не удосужившись вернуть машину маме, я сразу же направился домой. Я был морально опустошен. Я устал. Мне просто хотелось закрыть глаза и представить рядом с собой Викторию — живую и невредимую.

— Наконец-то! — воскликнул брат, чуть ли не выбегая ко мне на встречу, когда я вошёл в дом. — Билл, всё в порядке? Мама мне рассказала о том, что произошло и...

— Я ничего не знаю, — коротко бросил я и направился в гостиную.

— В каком смысле? — брат последовал за мной. — Ты что, не был в больнице?

— Был, — я приземлился на край дивана и взглянул на стоящего напротив меня близнеца. — Но зря я вообще ходил туда.

— Я не понимаю, — пробормотал Том и присел рядом со мной. — Что с Викторией?

— Она в реанимации, — сморщившись от резкой боли в области груди, объяснил я. — Туда пока никого не пускают и ничего не говорят о её состоянии.

— Боже мой... — прошептал он, качая головой из стороны в сторону.

— Том, мне страшно, — еле слышно произнёс я, пряча лицо в ладонях.

— Успокойся, ладно? — всем телом развернувшись ко мне, твёрдо проговорил Том. — Всё будет хорошо. Я это точно знаю, Билл. Виктория обязательно поправится!

— Знаешь, я так жалею, что вёл себя с ней как последний ублюдок, — хрипло сказал я, и это было сказано совершенно искренне. — Я просто трус, Том. Я всегда был им.

— Неправда, — брат резко встал с дивана и замотал головой. — Не неси ерунды, Билл, и не нужно себя винить. Что было, то было. Она тоже была с тобой не особо дружелюбна.

— Да плевать! — закричал я, поднимая на Тома свой взгляд. — Плевать... Она может делать со мной всё, что захочет. Я всё равно буду готов ради неё на всё.

— Билл, — Том снова приземлился на диван и положил руку на моё плечо. — Послушай меня, так нельзя. Ты сейчас должен быть сильным, быть с ней, но никак не проводить этот никому не нужный самоанализ.

— Я не должен быть с ней, — промолвил я, и в моей голове тут же прозвучали слова Дона, который ясно дал понять где моё место.

— Что? Почему? — непонимающе вопрошал брат, очевидно, запутавшийся в моих высказываниях.