Мы все умрём. Но это не точно
Шрифт:
Старый лис даже в таком состоянии пытался им манипулировать. Драко не мог это не уважать.
— Конечно, сэр. Думаю, недоразумение улажено и я могу вернуться к работе?
— Да-да, конечно. Я подготовлю документы.
Глава аврората вышел из комнаты, вновь оставив его наедине с самим собой. Он устало уронил голову на руки и хрипло рассмеялся. Стоило признать, что ощущение власти ему даже понравилось. Малфой упёрся лбом в холодный металл стола, раздумывая о своём.
Как он сможет защитить Грейнджер, постоянно пропадая возле котлов
Когда у тебя в руках разум главы отдела, так легко сделать, чтобы одна золотая хрупкая девочка не сдала свой экзамен…
Она не создана для этого, а через отца можно подобрать ей какое-нибудь спокойное место в самом тёплом и тёмном углу Министерства. Например, пусть девочка спасает домовых эльфов и борется за их права. Так будет спокойнее им всем. На хуй зелья, оставит их себе как хобби. Он сам наведёт здесь порядок, раз больше некому.
Драко улыбнулся сам себе, впервые за долгое время почувствовав живой интерес. Возможно, игры в политику все же были в его крови. Возможно, не так уж и сильно он отличался от отца.
Наконец, дверь снова отворилась, и аврор снял с него наручники.
— Свободен.
***
Драко аппарировал в квартиру. Дома было по-сумрачному темно. Ни одной включенной лампы. Совершенно тихо, и лишь Альбус жалобно мяукал. Непонятный страх расползался по костям и вскипал мурашками на затылке. Казалось, что призрак, ходивший за ним весь день, подкрался со спины и обездвижил. Малфой не мог пошевелиться, от ощущения чего-то неизбежного хотелось кричать. Кот провёл облезлым хвостом по штанинам, оставляя на чёрной ткани белую шерсть, и он механически взял его на руки, чтобы успокаивающе погладить за ушком.
Вот, скоро на улице зажжётся единственный фонарь, Грег вернётся с работы, а внизу затянет свою заунывную песню безумный магл.
Все их вещи лежали на тех же местах: расчёска Гермионы, зажигалка Тео, цветные носки самого Драко, коробку с которыми этот ебучий кот опрокинул из шкафа. В воздухе ещё висела общая смесь их запахов: полевые цветы, горький апельсин и ментол. Но ни Тео, ни Гермионы в квартире не было. Не дошли, не появились.
И он точно знал, что они не вернутся.
Комментарий к 34. Изнанка
Пин: https://pin.it/ppE4iEm
Видео: https://t.me/aris_gde_glava/207
========== 35. Рыцарь, девица и дракон ==========
Ремень, шнурки и больше ничего — идеальный набор, чтобы повеситься.
Нотт ещё раз измерил шагами маленькое тёмное помещение пять на пять футов с зарешёченным окошком под потолком. Тяжело сглотнул. Он уже просыпался в подобном месте три года назад и, как ни старался сейчас, выбросить тот кошмар из головы не мог.
Картинки возвращались вновь и вновь яркими вспышками. Холодное лезвие Матильды, разрезающее кожу на спине, безумный смех и тошнотворно-солёный вкус липкой крови во рту. Руки скованы.
Белла хищно скалит зубы, ухмыляется, сжимая в руках охотничий нож. Лезвие
Тео так и не смог забыть жжение собственной плоти под холодным железом. Длинное, мучительное слово «Предатель» на спине, более короткое и доброе слово «Милый» на животе. Лестрейндж тогда посчитала, что это он выпустил Финнигана из камеры.
«Я отомстил ей».
Нотт вновь прошёлся по комнатушке. Сейчас от знакомого сырого запаха подвала шрамы, оставленные Беллатрисой, зазудели, словно под кожу запустили копошащихся мух.
Паники не было, но густая обречённая апатия давила, и хотелось просто сдаться.
Попасть в подвал к ученикам Антонина было худшим из всех возможных вариантов развития событий. Лучше бы к аврорам. Эти хоть и использовали неприятные методы допроса, но старались оставаться в рамках закона, что, по крайней мере, позволяло сохранить гордость. Что ждало их сейчас? Пиздец — к Трелони не ходи. Антонин прибегал не только к магии. Их могли раздеть и выставить голыми на мороз, могли медленно, по кусочку, лишать частей тела, заставляя ползать по полу и умолять о помиловании. Хотя Гермионе, скорее всего, даже так не повезёт.
Нотт качнулся с пятки на носок и с интересом взглянул на Грейнджер.
Щуплое тельце лежало на каменном сыром полу, заботливо укрытое его мантией. Теодор склонился и ласково потрепал её по голове, размышляя над тем, что им теперь делать.
То, что течение судьбы вновь выбросило их на берег шрамолицего, сомнений не было. Тео прекрасно помнил гнилую ухмылку антониновца, подсторожившего их у выхода из бара, а после тёмный мрак оглушения.
Все дороги всегда вели к Долохову. Но с чего в этот раз?
Нотт по-детски, даже с лёгкой обидой на учителя, недоумевал. У него оставалось ещё несколько дней в запасе до того, как тот призовёт его к ответу. Несколько дней, которые позволили бы вывести из строя как можно большее количество учеников.
Всё шло по прекрасному сценарию. Медальон-крестраж в руках Нотта-старшего, ручной аврор, который отправил бы десяток антониновцев за решётку, и недовольные внезапным захватом власти Пожиратели смерти. Сторонники Волдеморта быстро пнули бы Долохова под зад, стоило бы им понять, что тот беззащитен. Теодору оставалось только немного качнуть баланс сил…
Но, видимо, Антонин не такой идиот, как хотелось бы. И где они теперь оказались?
«В полной заднице».
Нотт стоял над лежащей Грейнджер, наблюдая за рефлекторными движениями её руки: сгибались и разгибались тонкие пальцы, ладонь мелко подрагивала.
Он не знал, что им делать в этой ситуации.
Гермиона всё ещё невинно спала, подложив одну руку под кудрявую голову. И если хорошо постараться, можно было представить, что она видит сны, а не пытается бороться сама с собой за выход из магической комы. Нотт ласково поправил мантию на хрупких плечах. Ему хотелось закрыть глаза и оказаться где-нибудь не здесь.