Шрифт:
Все персонажи этой истории вымышлены,
События — сказочны.
Глава 1. ВОЗРОЖДЕНИЕ
Молодой желтый месяц поднимался над тихим лесом, украшая золотистым сиянием неподвижную листву деревьев. С высоты горного утеса хорошо просматривалась долина. Она казалась широкой постелью, накрытой зеленым плюшевым
Редкие звуки долетали из леса: то вскрикнет сова, то зашипит уж, то застрекочет цикада, то летучая мышь погонится за мотыльком, заманивая его в ультразвуковую сеть.
Освещенный недорослью-луной, я стоял на широком утесе возле обжитой горгульями пещеры и втягивал носом ароматы осенних цветов. Далеко внизу плескалась бурная горная речка. Столетие назад в ней кишели гребенчатые угри — крупные острозубые рыбы, готовые растерзать любую добычу, которую им подарит судьба, а точнее — подбросит лидер вампирской стаи. С тех пор, как эта пещера перестала служить мне многокомнатной «квартирой», судьба утратила благосклонность к чудовищным угрям, и они практически вымерли. А те, что сохранились, не вырастали длиннее ладони.
На огромном заговоренном камне у входа в пещеру по-прежнему красовались следы моих когтей, печать хозяина волшебной земли, но лес и горы меня как будто не помнили, и мой визит в давно покинутое убежище восприняли как чужеродное вторжение. Маленький пятнистый зверек прикрикнул на меня с большим недовольством, высунувшись на миг из-за скалы.
А ведь, казалось бы, еще недавно лес пугливо замирал — таились звери и волшебные создания, умолкали птицы, когда звенело эхо серых гор, неся над заповедником звук моего визга. И знали все, и помнили, кто есть хозяин сей земли вампир Тихон… Теперь я был лишь тенью собственного прошлого. И хоть моя тень, оставляемая под светом луны, была вдвое шире, чем тогда, лес меня не замечал. Его память коротка… Жаль, что вампиры ничего не забывают.
Заглядывая в реку с края утеса, я снова и снова видел падающую вниз молодую красивую женщину с безжизненно остекленевшими глазами и рваной раной на шее. Ее звали Полина. Она была охотницей на вампиров… Некоторое время я считал ее идеальной спутницей жизни, и, мог бы, наверное, жениться на ней, предать сородичей, как хотела она, и стать героем в глазах людей. Если бы я поддался страсти, не слушая предупреждений разума, так и случилось бы. И вряд ли при таком раскладе я мог дожить до Ваших дней, дорогие читатели. Но вышло иначе. Тогда я не предал собратьев, что, впрочем, не помешало им впоследствии отвернуться от меня.
Я не жалел о сделанном много лет назад выборе, и уж конечно не собирался оплакивать Полину, вспоминая, как пил ее кисловатую кровь. О том, что у меня больше нет стаи, я тоже не сокрушался. Вампир не может быть надежным другом, (это я и по себе знаю), а потенциальные враги под боком не нужны такому благоразумному многоопытному господину, как Тихон Игнатьевич Подкорытин — Тарановский.
Чуть слышная перекличка двух вампиров, преследовавших жертву в лесу, пробудила мой инстинкт воина, защищающего свои угодья от чужаков. Очень давно я так не подавал голос, но тут не сдержался, и громко завизжал, приказывая им немедленно покинуть мои земли. Звуковая вибрация приятной дрожью прошла
Чужаки оставили предупреждение без внимания. Они считали, что вдвоем без труда справятся со мной, если я надумаю вступить в опасную игру.
«Бом — бом — бом, тымц — тымц — тымц»… — жертва приближалась, и мне стали слышны странные звуки.
Они смешивались со шлепаньем волчьих лап по скользкой траве.
«Походка легкая, плавная… Перевертная волчица! Но откуда льется в ее уши клубная музыка? Что это, мобильный телефон? Флеш — плеер?»
Мое сознание обитало в далеком прошлом. Я плохо разбирался в технических новинках, благо не имел под рукой ни одной из них, если таковыми не считать радиоприемника, телевизора и подтекавшего в жаркие дни холодильника.
Расстояние между волчицей, наслаждавшейся громкой музыкой, и выбравшими ее на ужин вампирами стремительно уменьшалось.
Мое сердце горело от азарта. Хоть мне были не по душе чумовые гонки, слишком долго они оставались частью моих «трудовых будней», я помнил, как сам охотился, сражался, убивал. Да еще эта девушка — оборотень из команды охотников на вампиров, Альбина Юсупова, была мне косвенно знакома.
Она столько раз сознательно не замечала моих следов. Волчицу жаль было терять… К тому же, иногда бывает полезно помогать наиболее совестливым природным врагам. При случае, можно заручиться их поддержкой.
Под камнем возле пещеры я хранил заговоренный клинок с красивым изогнутым лезвием, украшенным гравировкой мантикоры. Его мне подарил темный колдун, и произнес при этом странное пророчество, что я стану худшим из вампиров. Сбылось оно или нет, я так и не смог понять.
Клинок был для меня больше чем помощником в бою, он был символом власти над стаей. То далекое время, которое он помнил не менее ясно, чем я, осталось в нашей памяти жестоким, опасным, непредсказуемым, но и славным. Ибо побед в нем насчитывалось значительно больше, чем поражений.
В короткий миг последнего раздумья перед действием, я понял, что стоит ненадолго вернуться в эпоху моего дикого триумфа.
Спрыгнув с утеса, я на предельной скорости рванул в лес, надеясь успеть обойти пришлых вампиров справа по кратчайшему пути.
Я бежал наперерез чужакам, насаживая иголки можжевельников на темно-зеленый свитера и черные джинсы, и хрустя ветками, угодившими под резиновые подошвы кроссовок.
Выскочив на звериную тропу, я отрезал вампиров от белой волчицы.
«Кто это?.. Неужели, он — один из нас?» — немые вопросы застыли в светящихся глазах чужаков.
На вопрос: «Где вы так отъелись, уважаемый собрат?» у них не хватило времени. Заговоренным клинком я срезал голову старшему из них, а с младшим умело расправилась Альбина, вернувшаяся в человеческое обличье. Она вонзила в его сердце небольшой нож с полым изнутри лезвием, начиненным концентратом осиновой смолы.
Свое заговоренное оружие Альбина в волчьем облике носила в чехле на эластичной повязке, закрепленной поперек туловища. Крошечный плеер был прицеплен к ее ошейнику.