Мятеж
Шрифт:
Вернуться.
Какова вероятность, что эта среда вообще пригодна для существования плазмоидов? Что её искра не просто выживет во внешнем пространстве, но сумеет отыскать тут какие-то ответы, а потом найти дорогу домой?
— Ты эффектор, Превиос. Это твоя суть, твой смысл. Тебя отправили сюда как исследователя, так будь им.
Превиос почувствовала, как над ней кто-то склонился. Кто-то древний, могучий, бесконечно мудрый и бесконечно усталый. Это было мало похоже на те искры, что она когда-либо видела. Это существо было похоже
— Тебе не нужно бояться, солнце моё, я всё это время наблюдала за тобой, и я верю, ты справишься. И вернёшься. Я помогу тебе вернуться. Я смогу тебе помочь.
Древо качало ветвями, убаюкивая.
— Мы подождём. Биокапсулы в фазе криосна почти не потребляют невосполняемых ресурсов, а энергии в накопителях нам хватит минимум на два ваших субъективных года. Моя искра будет тебя звать. Мы без тебя не уйдём. Ты поняла меня?
Поняла. Но ничего не решила.
— И последнее. Ты эффектор. Но ты можешь стать отдельной личностью. Для этого твоей искре необходимо обособиться. Если мы вернёмся сейчас, в мире людей и Воинов это будет почти невозможно, ты же знаешь. Так что сделай выбор сейчас.
Вот к чему всё это шло. Петаватты энергии, чужие топологические пространства, глубинные бомбы, тайны фокуса, бесконечные разговоры с советником, глупые игры с дайверами и дежурным астрогатором Ковальским.
Всё наносное, лишнее.
Ключевой вопрос — хочет ли она рискнуть всем, но обрести вновь дар быть личностью, а не эффектором. Перестать, наконец, быть частью существа, некогда, давным-давно, ещё до Века Вне, именовавшегося Соратником Армалем.
— Советник, один вопрос.
— Что угодно, душенька.
— Мне хотелось бы знать ваше имя.
Знакомый заливистый смех.
— У нас нет имён в вашем понимании. Это не универсальный идентификатор для использования кем угодно в этой Вселенной. Имя у нас — это то, как к тебе обращается другой индивид, и только он, ты можешь дать мне любое имя, и оно тут же станет моим. Я тоже тебе могу дать имя, если захочешь. Это не то, что можно сообщить, это то, что можно подарить. Подари мне имя, и оно станет моим. Но знать его будем только мы двое. Стало понятнее?
Ирны — они такие странные.
— Я подарю тебе имя, когда вернусь, советник.
— Договорились.
— Ты сообщишь Эй Джи?
— Он уже спит. Не нужно терзать его душу лишними размышлениями о том, сколько ему здесь суждено провести времени, пока мы ждём твоего возвращения. Дайс и Тайрен тоже успешно погружены в криосон, с капсулами в грузовом отсеке всё в порядке.
— Не нужно было их брать с собой.
—
— Дайса и Тайрена можно было сбросить там, в физике.
— Ещё до взрыва? Боюсь, нас бы тогда заметили раньше времени и успели перехватить. Мы уже это всё обсуждали, счастье моё, да уже и слишком поздно что-то менять. Мы будем ждать тебя здесь. Все четверо. Помни об этом. Главное помни.
Превиос уже уходила.
В холод.
В пустоту.
Сначала лишь привычно потянулась туда, по-прежнему с удивлением ничего, вообще ничего не ощущая.
А потом ступила на порог и прыгнула.
Обрушившаяся тьма погасила сознание носителя, как гасит его удар о землю при падении с километровой высоты. Разом и полностью. Не оставив после себя абсолютно ничего.
Квестор никак не мог привести собственный организм в биологическую норму, и это его беспокоило.
Уже трижды он обращался к истории своего нового носителя, но там было всё чисто, и генетика, и онтогенез, так почему его по-прежнему мучают отчаянные позывы свернуться в позу эмбриона и застыть в этом положении, никого не видя и не слыша.
Острые приступы паники преследовали квестора с самого момента пробуждения в центральном медлабе «Принсепса», но самые острые выплески адреналина вызывало появление в пределах прямой видимости капитана Райдо, тогда квестору буквально физически хотелось убежать и спрятаться. Это поведение явно не было предусмотрено программой, да и в бэкапе Магистра Памяти значилось как норма скорее презрительное отношение к означенному субъекту, нежели трепет перед ним, однако факт был фактом — капитан «Принсепса» был для квестора запредельным раздражителем, к которому следовало выработать известную толерантность.
По этой причине, не желая загонять проблему в тёмный угол, квестор осознанно не вылезал из рубки, буквально стоя над душой у готового в любую минуту сорваться капитана. При каждом бешеном взгляде, который бросал на него Райдо, квестор успевал пожалеть, что вообще вылез из стазиса, но отвечал всегда с таким холодным апломбом, которому позавидовал бы даже его прежний носитель:
— Капитан, будьте любезны пояснять мне ваши действия, поскольку мой текущий дамп содержит исключительно сведения, необходимые мне для основной деятельности, и ваш палубный жаргон в означенный список не входит.
Ну вот, лицо капитана опять побелело, а квестор снова должен был бросить все силы на купирование приступа паники.
— На тактической гемисфере отображён ордер местной группировки под командованием адмирала Таугвальдера, вот этот маркер — его флагшип, перворанговый лямбда-класс, или иначе ПЛК «Джулиус Эрингри», они, как вы видите, по-прежнему выстроены для ведения зенитного огня или, что тоже самое, работы по горизонту.
Квестор почувствовал некоторое беспокойство.
— Ожидается какая-то опасность со стороны ближайших звеньев Цепи?