Мятежник
Шрифт:
— Ты не видела, как он выглядел после того, как у тебя было второе видение.
— Ты тоже этого не видела. Тебя накачали наркотиками, — парировала я.
— Ты долго отсутствовала, малышка, — сказала она. — Какое бы лекарство они мне ни дали, оно было относительно кратковременным. Я проснулась и увидела Каина, сидящего на полу, баюкающего тебя на руках, огрызающегося, как питбуль, на любого, кто пытался тебя забрать. Я видела, как он смотрел на тебя, как гладил твои волосы. Я видела его, Марта. В какую бы игру он ни играл, с тобой, с Азазелем, со всеми нами, между
— И ты основываешь это на своих наблюдениях, когда ты оправлялась от допинга и попытки убийства?
Элли пожала плечами.
— Я называю это так, как я вижу.
— Ты безнадёжный романтик, который хочет настоящей любви и счастливого конца для всех, — сказала я, ненавидя всё это. — А жизнь просто не такая.
— Нет, — согласилась она. — Жизнь — нет. Но Шеол может быть.
Я повернулась к ней.
— У меня была моя настоящая любовь и счастливый конец. Он ушёл, и теперь я могу жить дальше в приятном, мирном вдовстве. Если бы некоторые люди не решили, что я была подходящей добычей, чтобы дразнить, насмехаться и притворяться… — я замолчала, поняв, что разглагольствую.
Если бы я хотела показать, насколько меня всё это не тронуло, разглагольствования было бы неподходящим способом сделать это.
— Притворяться в чём? — Элли сразу же уловила это неудачное слово.
— Притворяться, что он заботится о некоторых вещах, когда я не думаю, что у него вообще есть какие-либо эмоции, — закончила я немного неубедительно.
— О, у Каина есть эмоции, всё в порядке, — рассудительно сказала Элли. — Большинство из них некрасивы. Я думаю, он чувствует ненависть, гнев, презрение, похоть, сильную потребность в мести. Я думаю, он жаждет справедливости, даже если не знает, что это такое. И я думаю, что он тоскует по тебе, даже если не признаётся в этом. Он так погружен в роль, которую играет, что всё настоящее и хорошее скрыто внутри.
— Боже милостивый, Элли. Тебе нужно вернуться к писательству. Ты сочиняешь романы из реальных людей. Все эти вещи, которые ты рассказываешь мне о Каине — это твоё воображение. Он не измученный герой. Он просто мелкий нарушитель спокойствия, который манипулирует людьми, заставляя их реагировать на его игры.
Элли улыбнулась, ничуть не обидевшись.
— Из Каина получился бы паршивый герой. Он слишком сложный. Может быть, если бы я писала вдохновляющую художественную литературу вместо детективов…
— Может быть, если бы ты писала фэнтези, потому что того, о чём ты говоришь, не существует, — возразила я. Я подобрала разбросанные карты. — Меня тошнит от криббиджа. Не так часто получается доиграть до пятнадцати и насладиться этим. Давай поиграем в джин.
Элли взяла карточки.
— Хорошо, я поняла. Мы больше не будем об этом говорить. Но я думаю, что тебе нужно быть непредвзятой, когда дело касается Каина. Он пытается спровоцировать реакцию коленного рефлекса. Тебе следовало бы знать, что лучше не плясать под его дудку.
— Я не пляшу, — мрачно пробормотала я, жалея, что не могу чем-то занять свои нервные руки.
Меня охватило напряжение, такое непохожее на
— Рада это слышать, — сказала Элли, её глаза были мягкими и понимающими. — Я не говорю, что ты должна что-то делать со всем этим, ты знаешь. Я всё ещё думаю, что Каин очень опасный человек. Но признание того, что ты способна испытывать похоть — это хорошо, и, в конце концов, ты найдёшь того, кого захочешь трахнуть…
— Да, — поспешно сказала я, обрывая грязный язык Элли. — Может быть.
Я не могла избежать пристального взгляда Элли, пока не придёт кто-то другой, но я не могла больше ни минуты думать о Каине.
— Есть шанс, что мы могли бы поговорить о чём-нибудь другом? Например, что ты помнишь о произошедшем три дня назад?
— Ничего, — решительно сказала она. — Я даже ничего не помню за час или около того до этого. Я так понимаю, Рейчел и Метатрон были у меня в гостях, но ушли вместе. Следующее, что я помню, все столпились вокруг меня, и я выходила из наркотического ступора. И ты лежала на полу, убаюканная в объятиях Каина.
— Пропусти эту часть, — поспешно сказала я.
Этот человек был похож на альбатроса, проклятие, которое преследовало меня на каждом шагу.
— Кто-нибудь выглядел подозрительно? Любопытно? Кто-нибудь здесь тебя удивил?
Элли криво усмехнулась.
— Ты думаешь, что преступники возвращаются на место преступления? Я автор детективов, помнишь? Я рассматривала это со всех сторон и ни к чему не пришла. Я доверяю всем здесь присутствующим.
— Ты не должна, — сказала я ровным голосом.
— Нет, это ясно, — вздохнула Элли. — Хотя мне кажется странным признавать, что кто-то хочет причинить мне боль.
— Некоторым людям нравится причинять боль, — мой голос звучал для меня нормально, но я почувствовала руку Элли на своей, и я не подпрыгнула, как обычно.
Я пыталась приучить себя принимать чужие прикосновения, но это было трудно.
— Да, — тихо сказала она. — Но люди в Шеоле не такие.
— Вот почему я решила остаться, — весело сказала я. — И, если бы мы могли просто избавиться от Каина, тогда всё было бы идеально.
— Змей в Эдемском саду, — сказала Элли. — Я читала эти рассказы. Вот почему ангелы пали в первую очередь. Стремление к знаниям. Желание знать почему. Вопрос в том, хочешь ли ты продолжать пребывать в неведении, прячась в саду? Или тебе нужны знания, которые приносит змей? Подумай об этом, Марта. Ты никогда не была трусихой.