Мятежный дом
Шрифт:
— Не совсем, — возразил мальчишка. — Полковника Ольгерда и Максима Ройе я захватил отдельно, а офицеров базы Ануннаки захватили генно-модифицированные солдаты. Но все они сейчас в моих руках, и я хочу объявить вам условия, на которых освобожу их.
Ирио откинулся в кресле, сложив руки на животе.
— Ты понимаешь, что любой может выйти в эфир, заявить, что захватил базу Ануннаки и выдвинуть условия?
Мальчишка сделал знак рукой, морлоки вытолкнули Шэна вперед. Шэн решил, что пора говорить.
—
— Как же вы так облажались?
— Уведите, — скомандовал Суна, показывая на майора. — У вас будет много времени для разговоров — потом. Сейчас я хочу объявить свои условия.
Суна не сказал как далеко нужно увести Шэна, и того просто вывели в коридор, откуда он все прекрасно слышал.
— Первое — вы останавливаете «Судзаку» там, где она сейчас есть, не выходя на дистанцию ракетного поражения. Вы не посылаете штурмовых катеров. И самое главное — вы даете мне связь с Рихардом Шнайдером.
— А миндальных пирожных тебе не поднести?
— Я не настаиваю, но если вы хотите, то можете и поднести.
— А теперь слушай мои условия, щенок. Сейчас я отдам приказ готовить штурмовые катера. Через три с половиной часа они будут на месте. Вы будете ждать их безоружными, построившись на плацу в колонны, и отпустив всех офицеров и других заложников. Персонально ты будешь ждать в наручниках. И если хоть одна капля крови хоть одного офицера прольется — я устрою тебе такое, что порка в пещерах Диса покажется легкой щекоткой.
— Надеюсь, вы не всегда такой тупой, а просто немного расстроены. Если передумаете — через полчаса выходите на связь, — Суна отключил канал. — Лукас! Остаешься за офицера связи. Сабатон!
— Да, мастер, — отозвался механический голос из настенного рупора.
— Ты что, подключился к системе связи базы?
— Так точно мастер.
— Я не приказывал.
— У меня высокий уровень инициативы. Отменить подключение?
— Нет, наоборот, давай на визор по первому запросу все данные, до которых доберешься.
— Слушаюсь. Какие данные вас интересуют в настоящий момент?
— Пароли к арсеналу.
— По голосовой команде одновременно двух офицеров арсенал запрашивает скан их сетчатки.
— Мне все-таки понадобится госпожа Джар, — мальчишка прихватил зубами кусочек сухой, потрескавшейся кожи на губе, ободрал его. Слизнул выступившую капельку крови. — Сабатон, а вещать на общественных частотах космопорта Лагаш ты можешь?
— Да, мастер.
— Хорошо. Передашь то, что я сейчас надиктую…
Их привели в небольшую, но очень приятную с виду квартирку с видом на залитые водой чеки.
В гостиной, спиной к окну, сидела в кресле пожилая
— Доброе утро, — сказала «пра». — Садитесь. Шана, милая, налей нам чаю.
— А почему у вас железные когти? — спросил Джек. — Вы ведьма?
Два пальца «пра» и в самом деле украшали сочлененные перстни с «коготками». Вряд ли просто украшение. Оружие? Потайные разъемы для сантора?
«Пра» выразительно постучала этими коготками по металлическому поручню кресла.
— Самая настоящая. Непослушного мальчика я могу съесть. Но если мальчик — герой, я могу подарить ему волшебного коня, меч, доспех…
— Интересно, что вы подарили Дику? — не удержалась Констанс.
— Шапку-невидимку. К сожалению, он предпочел отвергнуть подарок.
Это все-таки разъемы. Женщина ткнула пальцем в терминал, и над консолью возникло изображение Дика. Тот сидел на спинке какого-то массивного кресла, поставив ноги на подлокотники — так его голова возвышалась над головами морлоков за его спиной. Морлоки чуть не в фокусе, но видно, что их не меньше пяти. Дик тихо кашлянул в кулак, оглянулся — видимо, на связиста — и начал:
— Я — Ричард Суна, я нахожусь на базе Ануннаки, регион космопорта Лагаш. Я прибыл сюда несколько минут назад, узнав, что морлоки этой базы восстали против офицеров. Восстали они потому, что начальница базы, госпожа коммандер Джар, пытала и хотела убить морлока по имени Порше Раймон. Сейчас на базе распоряжаюсь я, и я несу ответственность за все, что делается с этой минуты нашей армией.
Я знаю, что по вашим законам коммандер Джар была вправе истязать бесхозного морлока, как хочет. То, что другие морлоки восстали — делает их в ваших глазах бешеными животными, которых нужно истребить, пока они не наделали еще большего худа. Я здесь, чтобы не позволить вам этого сделать.
Спросите себя — что бы вы сделали, если бы вашего родича двое суток мучили у вас на глазах. Как бы вы поступили, если бы воевать вас учили с того же возраста, что и ходить. Морлоки — братья по крови и по оружию. Они приучены подавлять свои чувства ради вас, но в этот раз даже они не смогли смотреть, как мучают брата.
Офицеры базы Ануннаки у нас в заложниках. Мои требования: полное прощение для этого отряда морлоков. Суд над госпожой Джар. Гарантия того и другого клятвой Рихарда Шнайдера, тайсёгуна Рива. Если вы попытаетесь загнать нас в угол — мы пойдем на отчаянные меры. Поймите, их бунт — не против дома Рива, только против несправедливости. Они преданы Дому до костей, но и Дом не должен их предавать. Я все сказал.
Дик дал отмашку и запись выключилась.
— Если я скажу, что огорчена ненамного меньше вас — вы мне не поверите.