На 127-й странице

Крапчитов Павел

– Вот была потеха! – хлопнул он себя по бокам. – Со всех сторон на наши корабли лезут узкоглазые, а наши матросы смывают их мощными струями за борт. Так продолжалось не менее часа, пока японцы не поняли, что в этой бескровной битве они теряют свое лицо, и над ними будет потешаться весь цивилизованный мир. Они прекратили атаки и согласились сесть за стол переговоров. За дело взялись наши дипломаты, для которых так хорошо подготовил почву адмирал Перри. Наши дипломаты тоже не промах. Раз! И Япония открыла страну для наших товаров. Ну, а дальше

наши промышленники не упустили свое.

– Таким образом, – резюмировал Картер. – Мы победили япошек и на военном поприще, и на дипломатическом, и на торговом. Но наше правительство решило на этом не останавливаться. Решено было показать преимущество американского образа жизни во всех его проявлениях.

– Думаете, что тут делают наши святоши? – продолжил он. – Большая часть их поездки, если не вся, финансируется государством.

– А наш Аллар должен победить япошек в их обожаемой борьбе сумо, – подытожил менеджер циркового борца – И ведь победит!

– Я не был бы так уверен, – проявил я скептицизм.

– Я понимаю вас, мистер Деклер, – с улыбкой согласился Картер. – В вас говорит обида, что Америка, а не Британия захватила рынок Японии.

– Совсем нет, – возразил я. – Представьте, что вы садитесь за карточный столик играть в игру, правил которой вы не знаете, а против вас будут только опытные игроки. Много ли у вас будет шансов на выигрыш?

– Думаете, они будут подыгрывать своим?

– Нет, просто тот арсенал приемов, которые знает ваш подопечный, может оказаться не востребованным, а те приемы, которые знает противник, ему не известны.

– К тому же у вас не будет под рукой насосов и воды, чтобы смывать соперника в океан, – позволил я себе пошутить.

– А вам доводилось видеть поединки сумо?

– Да, – не стал отрицать я, но и не стал уточнять, что видел их только по Ютьюбу.

– Подождите одну минутку, – сказал Картер, убежал и вернулся с Алларом.

– Мистер Деклер, – Дэниел Картер приложил руки к груди. – Прошу вас, пожалуйста, расскажите, что вы знаете про борьбу сумо.

– Мистер Деклер, самолично видел, как борются эти япошки, – пояснил он, обратившись к Аллару.

Мне было не жалко, и я рассказал. Про очень упитанных борцов сумо, про то, что их упитанность обманчива, про их способность очень мощно стартовать, про площадку, на которой они борются, про удары ладонями, про невозможность проведения удушающих приемов, про то, что наиболее красивым считается столкнуть или бросить соперника, а вот просто уклониться красивым не считается. Хотя я знал не так много, но после моего рассказа Аллар Менье и его менеджер выглядели озадаченными.

Воспользовавшись их замешательством, я ускользнул от этой парочки и отправился по палубе, вокруг трубы на променад.

Сцена 50

Сделав круг по прогулочной палубе и не найдя Терезы Одли, я собирался было вернуться в каюту, но вновь был пойман. На этот раз меня удерживал Рональд Скотт,

пастор пресвитерианской церкви, с которым я познакомился на первом ужине в капитанском салоне. Прием, которым он удерживал меня, был очень эффективным и назывался «взять за пуговицу пиджака». Он выполнил этот прием безукоризненно и тактично, что не позволяло мне ответить на него грубостью. Лицо Рональда Скотта было настолько простодушно и безмятежно, что заподозрить его в чем-то нехорошем было просто невозможно. Но это была лишь маска. Его выдавали пальцы, которые стальной хваткой держали меня на месте и не давали уйти.

Пока я размышлял о возможных путях избавления от пастора, Рональд Скотт обрабатывал мои уши. Однако, та словесная религиозная пропаганда, которая должна была на меня повлиять, с тихим шорохом осыпалась на палубу к нашим ногам.

«Из него бы вышел хороший торговец, – подумал я. – Настойчивый. Убежденный. Опытный.»

После того, как я об этом подумал, я понял, что это именно тот человек, который мне нужен.

Рональд Скотт, как и другие служители пресвитерианской церкви, не носил каких-то специальных одеяний. Сейчас на нем был хороший, строгий, темный костюм: пиджак, жилетка, брюки. А на пиджаке были пуговицы. Чем я и воспользовался. Я взялся за одну их них и посмотрел в глаза мистеру Скотту.

Рональд Скотт не ожидал от меня таких действий и на мгновения замолчал. Этой паузой, в его бесконечном словесном потоке, мне удалось воспользоваться.

– Мистер Скотт, есть новый, верный способ повысить авторитет вашей церкви в целом и ваш в частности, – сказал я.

Его ответ был ожидаем.

– Авторитет нашей церкви и без того очень высокий. Мое и моих соратников нахождение здесь является тому подтверждением, – гордо ответил он.

– Ладно, – не стал спорить я. – Обращусь тогда к буддистам. Думаю, что они не откажутся.

На корабле располагалось более 400 китайцев. Неужели среди них невозможно будет найти хотя бы одного буддиста.

Наверное, мысли у Рональда Скотта были примерно такие же.

– Но это же как-то неправильно, – стал возражать пастор. Он не понимал, что я задумал, но не хотел отдавать даже гипотетическое преимущество своим конкурентам на религиозном фронте.

– Мы с вами из одного цивилизованного мира. Зачем вам так поступать?

– Не «зачем», а «почему», – поправил его я.

– Почему? – спросил он.

– Потому что мне нужны деньги, – я не стал скрывать от него свою главную цель.

– Деньги? – удивился пастор. Видимо он был настроен на борьбу идеологий, а на деле столкнулся с банальным стяжательством.

– Да, мистер Скотт, деньги. Причем очень небольшие, 25 долларов.

– Но и не такие маленькие, – возразил пастор. – Что вы можете предложить взамен?

– Предлагаю сначала освободить наши пуговицы, а то со стороны мы, наверное, смотримся странно. Подумают, что мы последователи церкви «Двух пуговиц».