На афганской границе
Шрифт:
— Стреляй, твою мать, балбес! — Ругался на него капитан, — стреляй!
Я видел, как Лопин нащупал предохранитель, и торопливо им щелкнул. АК снова кивнул носом, и тут же разразился очередью. Видимо, впопыхах Сеня перевел флажок в неправильное положнее.
Пули упали прямо перед носом Сени и все как одна ушли в почву. Кусочки земли и песок брызнули фонтаном, окатили всех вокруг, включая капитана. Тот даже выругался матом, пнул ошарашенного Лопина по сапогам.
— А ну встать!
Пинками он выгнал ничего не понимающего Сеню со стрелковой
— Откуда вы только такие беретесь! — Возвращаясь к нам, кричал капитан. — Разрядить! Оружие к осмотру!
Я отомкнул магазин и быстро отвел затвор, показал капитану, что патронник пуст.
— Осмотрено, — пробурчал капитан и пошел к Диме, где все повторилось.
После он глянул на мишени сквозь бинокль. Сначала на мою.
— Встать! К мишеням бегом… — Крикнул было он, но потом осекся, — отставить!
Глянул на меня внимательно.
— Боец, раньше когда-нибудь стрелял? — Спросил он немного удивленно.
— Так точно, товарищ капитан.
Капитан задумался.
— Кучно бьешь, — сказал он наконец, — все три пули легли в девятку.
Потом, помолчав, капитан обернулся к своему заместителю по стрельбам, какому-то младшему лейтенанту.
— Петя! Неси-ка СВД. — Крикнул ему он. — У нас тут, кажется, снайпер завелся!
Глава 15
— Рядовой Селихов патроны получил и осмотрел, — сказал я, взвешивая в руке три патрона семь шестьдесят два на пятьдесят четыре от снайперской винтовки Драгунова.
Сама же винтовка уже покоилась у меня на плече, привычно нагружая спину своей тяжестью. Привычно, потому что раньше мне не раз и не два приходилось работать с таким оружием.
— На огневой рубеж шагом марш, — приказал капитан, звали которого, как оказалось, Владиславом Николаевичем Батовым.
Я исполнил приказ и лег. Приготовился для стрельбы из СВД. Капитан подошел, критически осмотрел мою позу, положение и состояние винтовки, но ничего не сказал. Потом отошел чуть назад, скомандовал:
— Заряжай!
Я примкнул магазин. Передернул затвор. Стрелять мне предполагалось по той же грудной мишени на сто метров.
— По готовности огонь!
Когда служил я в снайперской роте ВДВ, так и не попал в основную снайперскую команду. Тем не менее в боевых условиях, даже будучи стрелком, не раз приходилось мне иметь дело со снайперской винтовкой. Я бы даже сказал, работал я с ней более чем плотно.
Если во времена Великой Отечественной, наши снайпера давали фрицам прикурить как надо, к концу шестидесятых снайперское дело стало медленно деградировать.
К середине пятидесятых армейские шишки
Школы снайперов, снайперские сборы и курсы все еще оставались, но качество обучения там кардинально снизилось. Бойцов готовили наобум и зачастую, подготовку вели плохо обученные инструктора.
Афганская война расставила все по местам. Первые годы конфликта показали, что без хорошо обученных бойцов-снайперов, справляться с духами, ведущими партизанскую войну, оказалось сложно.
У душманов были отлично обученные малые группы, способные незаметно приблизиться, произвести меткий выстрел и также скрытно покинуть огневую позицию. У нас тоже были, но серьезно уступали духам в боевой подготовке. Еще бы, на той стороне работали американские инструктора, а советскую армию не готовили к войне с партизанами. Доктрина предполагала масштабные боевые действия, вроде тех, что велись в Великую Отечественную.
Проблему, как водится, стала решать низовая инициатива полевых командиров. Опытные бойцы-снайперы, уже успевшие побывать в пламени Афганистана, тренировали нас, еще только-только ступивших на эту пустынную землю салаг.
Тренировали в тяжелых условиях: где придется и как могут. Иной раз все происходило настолько на коленке, что лично я отрабатывал стрельбу из СВД по движущимся мишеням, паля по банкам из-под пепси-колы, что мы бросали в речку Амударья.
Суровая подготовка, пусть и не была фундаментальной, зато предельно практической. И очень скоро стала давать результаты. Количество, как говорится, перешло в качество.
Я никогда не был штатным снайпером в нашем подразделении, но часто выполнял исключительно снайперские задачи, необходимость решить которые диктовала война здесь и сейчас.
На стрельбище вдруг стало почти тихо. Несколько мгновений мне потребовалось, чтобы снова привыкнуть к прицелу ПСО-1 и соотнести глаз с оптической осью так, чтобы исключить кольцевую тень. Наведя острие прицельной метки на мишень, я задержал дыхание и плавно, на выдохе, нажал спуск.
Крючок сорвался, строптивая СВД лягнула меня в плечо. Хлесткий звук выстрела разнесся по округе, заложив мои непривычные еще к шуму стрельбы, молодые уши.
Отверстие вблизи отметки «десять» появилось раньше, чем шум выстрела окончательно развеялся. Капитан уставился в бинокль. Затем я произвел оставшиеся два выстрела, и обе пули легли также кучно.
— Очень хорошо, рядовой Селихов, — оторвался от бинокля капитан Батов. — Значит так. Получишь новые патроны и повторим из положения лежа и стоя. Затем пробьешь на дистанции подальше. Сейчас давай оружие к осмотру.
— Слушаюсь, — тихо сказал я, показывая ему пустой патронник винтовки.