На блюдечке
Шрифт:
– Зато объясняет странные раны у Милна. Его не ставили на колени. Локридж и Сэйвер заманили Эткинса на встречу с ним, а потом кто-то выстрелил из-за плеча последнего, сверху вниз. И подкинул пистолет опешившему и ничего не понимающему парню прямо в руки. На оружии появились его отпечатки. После чего парочка скрылась. Мотив, улики - всё на месте. Однако Милн выжил.
– Он знал, кто покушался на самом деле, но не мог этого сказать на суде, потому что тогда раскрылся бы его собственный преступный замысел. Если бы Локридж и Сэйвер получили обвинение в покушении, они бы всё выложили. И Милн пошёл на то, чтобы подставить невиновного,
– Сильвия скептически сморщила нос.
– Согласен, выглядит заумно и не слишком убедительно. Особенно, учитывая послужной список этого Милна, точнее Баррета. Но ничего другого я пока не придумал.
– Но, если это правда, Локридж поняла, что их план провалился, когда Милн выжил, и настолько испугалась, что тронулась.
– Было от чего. Им уже не оставили шансов. Они полностью оказались в руках Милна. У них - никаких козырей против него, что ни сделай, будет только хуже, а он мог запросто посадить их за ограбление. И, скорее всего, так и поступил бы. А сам продолжил бы поиски клада. Полная безнадёга. Возможно, она действительно свихнулась, возможно симулировала умственное расстройство, да так убедительно, что её двадцать пять лет лечили, но Сэйвер вообще решил, что воевать с арабами безопасней, чем с Милном.
– Ну, а что же Эткинс?
– Сильвии явно расхотелось спать.
– Если он чисто случайная жертва, почему теперь включился в игру?
– Строго говоря, мы вообще не знаем, почему игра возобновилась. Но Эткинс имел два с половиной десятилетия, чтобы осмыслить произошедшее в девяностом. Конечно, положение такого человека в тюрьме не располагает к длительным раздумьям, но сказано же в характеристике - несгибаемый боец. Он выжил, он добился того, чтобы его уважали и получил, в конце концов, такую возможность. Закалил характер, может быть, в какой-то степени, ожесточился. А самое главное - догадался об истинных мотивах Милна. И вышел на свободу с желанием не мстить или восстанавливать справедливость, а выяснить, за чем тот охотился и завладеть этим самому.
– То есть, и этот оказался отнюдь не образцом благородства, - печально вздохнула напарница.
– Сильвия, нам ли их всех осуждать? Откуда мне, например, знать, во что я превратился бы, окажись на месте Эткинса.
Женщина промолчала, глядя на проплывающие мимо одноэтажные кварталы. Вскоре закончатся и они, промелькнёт справа знаменитый бар "Последний шанс", от которого начинается Тропа Пурпурного Сердца, и настанет время передать бразды правления этой повозкой в нежные девичьи руки. Здесь, где движение становится свободным и дыхание мегаполиса совсем перестаёт ощущаться, Сильвия без труда найдёт путь с Американского материка на ближайшие острова. И тогда уже он сможет позволить себе слегка вздремнуть... А, вот интересно, она смогла бы также легко находить нужную дорогу без своих гаджетов? И не здесь, где всё и так до боли знакомо, а на другом континенте, в Европе, например... Минутку. В Европе?
Сколько себя помнил, Ник всегда хотел разобраться, как это работает. Что такое озарение? Что имеет в виду человек, когда говорит: "Меня осенило"? Нужная мысль не складывается из предшествующих утверждений, не вырастает на твоих глазах из почвы собранных фактов. Она возникает из ничего уже в готовом виде, без всякой промежуточной логики. И лишь потом сознание эту логику выстраивает, словно протягивает
– Сильви, - он даже не заметил, как загнал машину на самую обочину. Она ползла по камням и траве вдоль забора из металлической сетки, и напарница озадаченно переводила взгляд с густых кустов за ним на своего водителя, - а ведь я, кажется, знаю, что такое Европа.
– Да ну? И ты считаешь это серьёзным достижением?
– Это не континент, - Ник не обратил внимания на иронию, - и не статуя героини древних легенд. Не остров в Индийском океане и не спутник Сатурна...
– Юпитера, - машинально поправила Сильвия.
– Ну да. Это не название гостиницы или магазина. Это даже не Европа. Это - европий.
Озадаченность так и не сошла с курносой физиономии. Во избежание эксцессов Ник вообще остановил автомобиль.
– Вспомни, что ты читала утром.
– Классен?!
– ошарашенно заявила она после весьма продолжительной паузы.
– Что Классен?
– Европий - это же редкоземельный элемент?
– ещё менее понятно ответила Сильвия.
– Наверное, я точно не помню...
– А Классен был умельцем по розыску руд редкоземельных металлов.
После этого уже Ник надолго потерял дар речи.
– В таком ракурсе я даже и не думал, - пробормотал он, наконец, и цокнул языком.
– А в каком?
– Если европий так нужен для экспериментов со сверхпрозрачностью, цена на него должна расти. Вот я и решил, а вдруг он и есть то сокровище, за которым все охотятся? Тогда, бредятина Тэйлора обретает смысл, и становится понятно, почему охота возобновилась сейчас.
– А нашёл сие сокровище Классен. Вот только непонятно, как оно оказалось во Флориде? Он, вроде как, в Кордильерах пропал, считай вся страна по диагонали.
– Это, всё-таки, в начале шестидесятых случилось, тогда было намного проще пропасть.
– И что ты сейчас имел в виду?
– Допустим, Классен и в самом деле что-то отыскал. Кстати, тебе тоже предстоит прилично поискать. В интернете. Мы ведь толком ничего не знаем об этом европии. Но пока будем считать, что находка имела-таки некую ценность. Вряд ли он мчался по шоссе, высунув голову в окно и вопя: "А я европий нашёл!" Скорее всего, наоборот, скрытно добирался до дома окольными путями.
– Так, дом-то в Бостоне. Тоже не ближний свет.
– А ты представь, что он взял где-то на полдороги Тэйлора в попутчики. И проболтался про свой груз. А тот уже был готов слететь с катушек, не мог правильно оценивать свои поступки и убил Классена, стремясь завладеть его богатством. Когда понял, что натворил, спрятал труп и погнал через всю страну, куда глаза глядят.
– Угу. А в итоге упёрся в океан в её юго-восточном углу.
– Что ты хотела? Человек был не в себе. Его остановила лишь неизбежность.