На дальних берегах. Первая книга. Тринадцатый год. Часть третья
Шрифт:
По приказу Ивана Грозного татарам запретили селиться ближе 30 вёрст от города. Затем в Казань переселили семь тысяч русских, которых сюда направляли целыми слободами из разных городов Внутренней России. Так что во второй половине XVI века Казань очень быстро превратилась из бывшей столицы Поволжского ханства в типичный провинциальный российский город.
Впрочем, уже после смерти Ивана Грозного, всяческие ограничения и запреты по отношению к местному населению ослабли, и татары стали постепенно возвращаться в Казань. И уже в XVII
***
Бывшая столица Казанского ханства уже через несколько десятилетий, после её вхождения в состав Российского государства, восстановилась. Здесь ещё в самом начале XVII века открылась одна из первых в России типографий. А в 1708 году город стал центром губернии.
В 1758 году здесь открылась первая в Российской империи провинциальная гимназия, в 1771 году- первое медресе, в 1791 году появился один из первых театров. А в 1804 году был учреждён Казанский университет, ставший третьим в России. И после его открытия Казань превратилась в один из важнейших научных и образовательных центров Российского государства.
Уже во второй половине XIX века в Казани (в одном из первых провинциальных центров империи), внедрили газовое, а затем и электрическое уличное освещение, очень рано здесь запустили такие на тот момент прогрессивные виды общественного транспорта, как конку и электрический трамвай, появились телеграф (ещё в 1859 году) и телефон.
В начале XX века город очень динамично развивался и обустраивался. Население его приближалось к 280 тысячам жителей (с учётом пригородов), и он по праву считался одним из самых быстро растущих и перспективных во всём Поволжье.
***
Алексей Суриков стоял на верхней палубе и смотрел на приближающуюся Казань. И тут он случайно обронил свой взгляд вниз и увидел на нижней палубе Ангелину Цыбунову. Она кого-то ждала. Алексей тут же спустился к ней, но его опередил долговязый детина. Суриков не сразу в нём признал брата Ангелины.
Девушка спросила Аркадия:
– Так мама же попросила тебя мне помочь…
– Ну, не получается, сестричка, – развёл руками Аркадий. – Что я могу поделать? Ну, извини…
– А что случилось? – Суриков подошёл к ним, поприветствовал обоих и переспросил: – Может я чем-то буду полезен?
– О-о! – тут же искренне обрадовался брат Ангелины, – это было-бы замечательно, Алексей Георгиевич! У нас мамины родственники проживают в пригороде Казани, и мама просила передать им от бабушки посылку… Вот эту! – и Аркадий кивнул головой на ящик, который стоял у его ног. – А у меня возникли непредвиденные обстоятельства, и я никак не могу сопроводить сестру…
–Так я с охотой помогу! – обрадовался появившейся возможности быть полезным девушке Суриков. – Вы будете не против, Ангелина Григорьевна? – обратился к ней Алексей.
Ангелина поколебалась
– И куда нам ехать? – спросил Алексей, когда они разместились в экипаже и погрузили в него посылку.
– В одну слободу, которая находится в полутора-двух верстах от города. Там проживают кряшены.
– Кряшены?!
– Ну, да, кряшены.
– Интересно, а кто это такие? – удивился Алексей. – Хо-о-отя, что-то о них я, кажется, слышал…
– Это вроде как татары, но только не совсем…
– Это как же понимать? – удивился несколько путанному ответу девушки Алексей.
– Они крещённые. Мои предки по маминой линии со стороны её отца относятся к ним. Ещё со времени Ивана Грозного, когда была захвачена Казань, часть татар вынужденно перешли из магометанства в православие. И вот таких, кто на это пошёл, и стали называть кряшенами.
– То есть покрестившимися?
– Вот именно! – согласно закивала головой Ангелина, и тут же она попросила извозчика поскорее ехать.
Глава пятая
– Так куды ж ехать-то, а-а-а? – повернувшись в пол корпуса спросил плутоватого вида извозчик татарин с турецкой феской на голове у разместившихся в экипаже Сурикова и Ангелины. Говор у извозчика оказался с небольшим акцентом и певучий. А ещё у него сверкнули во рту золотые фиксы.
– Поедем вдоль речки Булак и до озера Ближний Кабан, – ответила извозчику Ангелина.
– А по Правой или Левой Булакской набережной? – уточнился извозчик.
– По Левой. И затем до Поперечной Екатеринской, а уж там я поточнее подскажу.
В Казани в то время даже по сравнению с соседними городами Поволжья развелось уйма церквей и монастырей, и, казалось, что в ней живут одни православные. Но это было не совсем так. Даже по прошествию почти четырёх веков нахождения города в составе Российского государства местный татарский колорит проглядывал то тут, то там. Кое где встречались очень старые постройки. Но самой большой гордостью местного мусульманского населения была соборная мечеть аль-Марджани. Её возвели по личному разрешению ещё Екатерины II в 1776-1770 годах, когда просвещённая матушка государыня впервые провозгласила политику веротерпимости в Российской империи и мусульманское население перестали насильственно крестить.
Мечеть аль-Марджани была двухэтажной и её выстроили в татарском стиле с минаретом на крыше. В то время это была единственная соборная мечеть в Казани (да и во всей ближайшей округе).
Какое-то время ехали молча. Наконец Суриков не вытерпел:
– И к кому мы сейчас едем, Ангелина Григорьевна?
– К младшему брату моего деда.
– А где он проживает?
– Он живёт неподалеку от озера Кабан. Мама ему просила передать посылку. Придётся добираться до пригорода.
– А мы успеем?