На дорогах четырех королевств. Том 2
Шрифт:
– Ци-ви-ли-зации… – протянул презрительно Грисам. – Надо же! Это первый случай в истории, когда сборище трупоедов называют чем-то иным кроме Орды или Чёрного Нашествия.
– Разве гном не есть мяса? – возвысил голос орк. – Я видел… Женщина-лиса приносил. Человек есть, гном есть… Вот так – зубами. Немножко себе ножом помогать. А зеленый крепкий урукт-хай – нельзя есть?
Андрей отметил, что впервые за все время орк проявил такую сильную эмоцию. Видимо, их расе уже было вполне доступно понятие справедливости. Не зря ее считают одной из самых первичных
– Шарки тоже не дикий. Мы кладем мясо в огонь, – сказал он, ища глазами поддержки у спутников, и, конечно, в первую очередь находя ее у Дежнева. К нему он и обратился с горячей речью. – А степной урукт хагэрлегты – дикий. Сырой – ест, еще живой – ест. Большой Дым – не слушает!
Помяни черта… Биорк, ехавший верхом, встревоженно поднялся на стременах. Поднес руку к загнутой тулье шляпы.
– Айдук и его морские братья! – воскликнул Ассандр. – Уруктаи!
Все обратились в ту сторону, куда смотрел с лошади Биорк. Ганин увидел движение каких-то тяжелых животных – оливковый отблеск в желтеющей на холмах траве.
– Только двое, – сказал Биорк. – И они удаляются. На ящерах.
– Это могут быть разведчики, – обеспокоился Грисам. – Они могли нас заметить.
– Определенно заметили, – подтвердил капитан.
– Плохо, – сказал Шарки.
Ганин немедленно почувствовал, как у него заныла ушибленная в прошлой стычке рука. Холодок прошел по позвоночнику только от одной мысли, что сейчас снова придется отчаянно драться за свою жизнь. Что за мир! Нет, так долго они не протянут. Рано или поздно удача им изменит.
– Впереди какая-то башня, – указал Биорк рукой. – Стоит поторопиться. Может быть, мы найдем там укрытие.
Путники перешли на трусцу. Бежать по дороге, даже старой и заброшенной, было нетрудно, нужно было только смотреть под ноги, чтобы не угодить ступней в выбитый камень. Ассандр Биорк уже ускакал вперед, вертя головой во все стороны.
Ганин бежал легко: его рюкзак вместе с айсбайлем был тоже приторочен к лошади Малыша, а свой меч-кладенец, подаренный Улишкой, он вынул из петли на поясе и держал рукой под крестовину, чтобы он не мешался и не бил по ногам.
Девушка бежала рядом и весело посматривала на него. Андрей ждал, что она может вдруг превратиться в зверя: для удобства или инстинктивно. Он ждал этого и немного опасался. При нем ее перевертывание происходило уже дважды: первый раз – еще в долине Адылсу, обернувшейся грандиозным озером, и второй раз – когда их нагнал юный конунг с Биорком, но каждый раз Ганин упускал именно сам этот момент. Ключевой. Ему было любопытно, и все же он боялся, что это будет выглядеть неприятно. Как-нибудь… физиологически отталкивающе. А после он уже не сможет это «развидеть».
Но Улишка бежала, как ни в чем не бывало, – босые стопы смело впечатывались в плоские камни дороги, загорелые икры высоко взбивали пеструю юбку. А сзади на пару пыхтели Дежнев и Шарки.
Только гномы почти сразу начали отставать. Всё-таки для бегуна длина
– А это не может быть поселением уруктаев? – кинул Дежнев за спину вопрос. – А то прибежим как раз…
– Степные орки и правда – дикие, – ответил Грисам, пыхтя и гремя доспехами. – Они не станут жить в каменных стенах… Тем более строить их.
Скоро и остальные путешественники увидели башню. Она стояла на небольшом холме и была окружена каменной стеной. Чем больше они приближались к ней, тем яснее становилось, что это остатки какой-то древней крепости, построенной, видимо, в те же незапамятные времена, что и мост, и эта заброшенная дорога. Даже полноценной крепостью ее можно было назвать с трудом – так, небольшое укрепление, форпост. На старой стене росли искореженные деревья, каменные зубцы почти нигде не сохранились, а скоро стало видно, что и часть самой башни обвалилась, и удивительно, как это она совсем не рухнула.
Но до крепости было все еще далеко. Даже Биорк, давно ускакавший вперед, только теперь был у ее стен.
Ганин услышал, что Дежнев сзади перешел на шаг.
– Нет, не могу, – услышал он. – Давайте немного передохнем.
– Если орки застанут нас в чистом поле, – крикнул Эриферн, – наши кости вдоволь наотдыхаются под осенними дождями! Вперед! Вперед, воин!
Со стонами и руганью Сергей побежал дальше. Ганин взял бы его за рукав и помог бы немного, – у него-то самого сил было еще целый вагон, – но он знал, что Дежнев такую помощь не примет. Андрей оглянулся вокруг: покатые холмы уходили во все стороны до горизонта, только кое-где в низинках они оживлялись рощицами. Больше никого и ничего – лишь травы, и травы, и над ними дрожит крыльями одинокая птица.
– Из-под солнца заходят, – бросила Улишка. Ганин обернулся.
Он увидел на западе продолговатые горбатые прочерки. Если бы не знал куда смотреть – ни за что не заметил: черная грозовая стена успела сдвинуться на юг, солнце опустилось и било прямо в глаза. Орки ловко воспользовались этим. Их было много: два-три десятка, не меньше. Они держались пологого места между двумя возвышенностями и приближались быстро.
– Орки! – крикнул Грисам.
– Успеем! – залихватски ответила Улишка.
Они успели. Почти. Оставалось совсем немного: уже обрисовались небольшие ворота в стене, округлые сверху, с несколькими рядами фронтонов и арок, повторенными ступенями в глубину, как у церковного портала; перед ними находился заплывший от времени ров, а поверху лежала расколотая кособокая плита. Если проникнуть туда, в этот проход, то можно будет легко сдержать нападающих, а всадникам там будет и вовсе ловить нечего…
Еще немного – буквально сотню метров…
Первый орк, вырвавшийся от своих товарищей вперед, заверещал что-то и заранее замахнулся на бегущих путников раздвоенным, как вилка копьем. Люди казались ему такой легкой добычей – нужно было только нагнать.