На Дороге
Шрифт:
Он так много хотел рассказать, но потом, после… Драго злился на походное платье, не пожелавшее исчезнуть само собой, злился на собственные пальцы, медленно и неумело расплетавшие рыжие косы. А потом замер над обнаженной возлюбленной, такой беззащитной на резном ложе отца. Словно бы испугался, что она мираж.
— Ли… — тихонько выдохнул Драго. Он хотел поцеловать каждый дюйм драгоценного теплого алебастра, но еще больше хотел незамедлительного единства. Чтобы в душе не осталось и следа разрыва, чтобы оторванная часть приросла обратно. — Ли…
Лила
Глубокой ночью усталая любовница попросила воды. Драго налил полный кубок вина. Словно не замечая, с какой жадностью она пьет, он снова потянул к себе, и Лила снова была вся его. Вся.
— Ли, у меня есть кое-что для тебя, — начал Драго, оставив, наконец, девушку посреди мехов и шкур.
Он метнулся к ларцу с драгоценностями. Через мгновение перед девушкой высыпалась целая груда золотых украшений. Растерянная Лила отодвинулась, она смотрела не на золото, а на Драго.
— Выбирай, нет, бери все! — выпалил Драго. — Хочу, чтоб ты носила их!
Ошарашенная Лила осторожно перебирала реликвии дома Драго. В тонких белых пальчиках любовницы драгоценности конунга казались дешёвым ломом. Драго рассвирепел от их грубой безобразности:
— Брось, — он с силой швырнул золотые украшения на пол, они разлетелись со звоном побрякушек. Лила поджала ноги и обхватила себя руками, теперь Драго читал испуг в доверчивом взгляде. — Я прикажу сделать другие, — оправдал он вспышку гнева. Наклонился и поднял тяжелый перстень с рубином, перстень был ничуть не лучше остальных украшений.
— Надень! — властно приказал Драго. Лила робко примерила кольцо, оно не подходило ни на один палец, кроме большого на правой руке. — Не снимай, пока я не найду ювелира.
— Драго, мне не нужно золото, — начала Лила, вставая, чтобы обнять.
— А что нужно? — Драго нахмурился и отстранился.
— Ты. Просто… ты. — Лила притянула к себе, Драго уперся лбом в ключицу возлюбленной, сходя с ума от нежного аромата кожи. Обнимая Лилу, Драго растворялся в потерянном за дни разлуки чувстве тепла и покоя. По крыше зашуршал дождь, первый осенний дождь.
— Ли, обещай, обещай мне, что больше никогда не уйдешь!
— Ты сам прогнал меня, — тихо заметила девушка.
— Ли…я, мне… — Драго очень хотел извиниться, но вместо этого произнес. — Я люблю тебя, Ли.
— Разве конунгу положено говорить о любви? — грустно спросила Лила.
— Мой отец часто говорил маме, что любит. — Драго помолчал. — Как думаешь, она любила его?
— Несомненно! — удивилась Лила. — Иначе как бы появились вы?
— У людей…, у нас все не так, как у Старших, — горько заметил Драго. — Нам не нужно любить.
— Я в это не верю, — тихо улыбнулась Лила, обнимая. Драго положил голову на яблочную грудь, он слушал дождь, потом произнес:
— Я был сегодня в Излаиме… Там только пепел и камни. Не знаю, на что рассчитывал Владыка…
— Не думаю, что
Драго замер.
— Балион?
— Да! — Лила расцвела самой волшебной улыбкой. — До того, как стать воином, он учился архитектуре.
— Отчего же…? — удивился Драго.
— Стал воином? — Драго качнул головой. — Это долгая история страшных клановых войн между Темными и Светлыми. — Лила махнула рукой, и Драго проводил взглядом жест, словно бы он — часть танца.
— Знаешь… — Драго помолчал, думая, стоит ли говорить об этом. — Балион, он приходил уже на наши земли.
— Знаю, — согласилась Лила.
— Зачем Владыка послал именно его? Не подумал, или ему просто плевать?
— Драго, степняки уничтожили твой народ. — Драго недоуменно вскинул бровь. А Лила быстро поправилась. — Народ твоей матери. А Балион покарал за Излаим.
Драго молчал, Лила горячо продолжила:
— Что, если это второй шанс для всех?
— Что…если… — повторил Драго, слушая перестук дождя и мерное биение сердца возлюбленной.
Глава Тринадцатая
Мир Младших. Алион. Город.
Алион шел по дороге вперед. Когда-то давно, будучи мальчишкой, он уже шел по ней. Воспоминание о поисках матери нахлынули. Мысли вернулись к прошлому, к Драго.
Алион усмехнулся, все, что было скрыто от него долгие годы, все незаданные вопросы — все обретало смысл и ответы. Драконьи сны не лгут.
Драконьи сны стали второй реальностью. Только… к чему это все? Драго мертв много лет, мертво и его царство. И все, что осталось от брата — жалкий бастард-девчонка, проклятая от самого рождения, носящая в себе вторую сущность, проклятье миров, зверя Апокалипсиса, пращура всего рода проклятых — дракона Лараголина.
Алиона передернуло. Ничего, он убьет мерзкую тварь, пусть вместе с целым миром, мирами…
Пыль дороги поднималась клубами под босыми ногами, она серой коростой въелась в подошву. Альтер эго разодрало всю его одежду, кроме кошеля, где чудом сохранился пузырек. И теперь Алион шел обнаженным и босым, спутавшиеся в колтун волосы свисали грязными лохмами.
Неточным движением Алион откупорил крышку пузырька и вдохнул аромат, густой, терпкий.
Кровь приведет его к племяннице… А сейчас, сейчас очень хотелось сделать глоток, ощутить приторный вкус пьянящего запаха…Хотя бы каплю. Но нельзя.
Дорога петляла, оставляя все дальше Грань, Лес и земли Старого Излаима.
В какой-то момент на пути Алиона начали появляться следы присутствия человека. Жизнь потихоньку просачивалась в Проклятые Земли: то там, то здесь встречалось поле с колосящейся рожью. Алион хмыкнул бы, он ушел из Поднебесья зимой, а теперь был разгар лета. Но путник не видел ничего вокруг. Он шел вперед, путаясь в видениях, воспоминаниях и мыслях.