На Дороге
Шрифт:
Гвидо медленно качнул головой, перед глазами снова стоял тот странный высокий незнакомец. Квирл тем временем быстро затараторил:
— Смотри, что у меня есть! — босоногий оборванец быстрым движением распахнул куртенку, в потайном кармане был увесистый мешок. Золотая искорка сверкнула в сумерках рассвета. — Нашел в тайнике Одноглазого!
Гвидо только глазами хлопал, образ волшебного незнакомца стал четче. Ай да пуговка!
— А что твоя безделица, с тобой? — хитро сощурился товарищ.
— Я
— Оооо, — с уважением протянул Квирл. Гвидо продолжил:
— Так что, деньги нам пополам!
Друзья заторопились прочь.
Высокий светлый эльдар скользнул сквозь оцепление в родной Мир. Его чар едва хватало, чтобы уйти и вернуться в Поднебесный.
Элладиэль был по- прежнему…сильней. Даже в отсутствие Владыки, его Власть скручивала всех эльдаров в бараний рог, попробуй не подчинись! Это чертовски злило!
Светлый эльдар незамеченным вернулся в огромный дворец, окруженный прекрасным парком, занимавшим сразу несколько кварталов. Усталый хозяин дворца тайком пробрался в свой кабинет, на ходу скидывая и сжигая тонкий плащ. Великолепная, богатая ткань вся пропахла мерзкой вонью мира Младших.
Швырком бросил пуговку на резной, золоченый письменный стол.
Ооо, сколько всего сможет рассказать о враге безделица с камешком Силы!
Элладиэль ошибся, потерял бдительность, раскис… Как же это прекрасно! Недолго осталось его Власти скручивать всех! Не ровен час…
Высокий светлый эльдар едва не потер ладони, предвкушая чужое поражение.
— Где ты был? — эльдар резко повернулся в сторону двери. На пороге стояла девушка, очень красивая и грустная одновременно. Он бы разозлился, но в голосе внезапной гостьи было столько волнения и заботы, что вопрос вызвал нежность. Девушка продолжила:
— Ты был так болен, и вдруг пропал! — голос собеседницы дрожал, а в больших фиалковых глазах стояли слезы.
— Прости, родная, было одно срочное дело.
— Ты несколько месяцев не приходил в себя…, - неуверенно продолжила красавица.
— А потом просто убежал? — рассмеялся эльдар, притягивая собеседницу к себе. — Неужели ты думаешь, что я бросил бы тебя одну?!
Девушка уткнулась лицом в плечо эльдару. Он ласково гладил по льняным косам.
— Элен, я бы никогда не бросил тебя…Ни за что! Слово даю, слышишь? — красавица подняла нежно-фиалковые глаза и доверчево улыбнулась, потом вдруг нахмурилась:
— Ты знаешь, что Владыка пропал? — тихо прошептала девушка.
— Да неужели?! — наигранно изумился собеседник.
Но Элеонора уже не смотрела на него, ее взгляд привлекла… пуговичка. Эльдар перехватил этот взгляд и понял, что сам раскис и оплошал…
Девушка отпрянула, пришлось разжать объятия.
— Это… это же…это
— Жив твой ненаглядный! Видишь, даже подарки нищим раздает! — раздраженно начал эльдар.
— Ты обещал! Ты Слово дал! — слезы градом покатились из фиалковых глаз.
— Элен, прекрати! Неужели ты не понимаешь?! Он предал тебя! Опозорил перед всем Поднебесьем! Выставил дурой! Над тобой смеются все, даже Темные!
— Это не Ваше дело — ни твое, ни Поднебесья! Только мое!
Усилием воли эльдарийка перестала плакать, оставалось только восхититься выдержке. Настоящая Перворожденная, несгибаемая. Ей бы быть Реей!
От этой мысли эльдар разозлился еще сильней! И будет, Элеонора будет Реей, потому, что достойна!
Девушка развернулась, намереваясь уйти.
— Элен, верни пуговицу, — в голосе звучал приказ.
— Нет, она не твоя. Ничего Его не твоё! — категорично отказалась девушка.
— Вот как? Выходит, и ты… ЕГО?
Элеонора посмотрела в упор, не отвечая.
— Увы! Элен, ни ты, ни она, — эльдар взглядом показал на руку с пуговицей, вот только, о ней ли шла речь? — ЕМУ не нужны!
Элеонора сильнее сжала пуговицу. Хозяин кабинета усмехнулся и отвернулся к окну, понимая, что дальше только силой. А Элен он никогда бы не обидел…
— Позови к ужину, я устал и сильно голоден.
Элеонора присела в реверансе и быстро вышла за дверь, она сжимала пуговку до боли, чувствуя, что защищает что-то невероятно важное… живое.
На дороге. Письма.
Сильвия, Авдотья и Остолопик бодро шагали по дороге. Города с базарными площадями остались позади.
Сильвия круглела все больше, и все меньше от намеченного пути удавалось пройти. Старая бродяжка явно подстраивалась под шаг беременной спутницы, стоило Сильвии хоть немного замедлиться, как старушонка начинала причитать о больных суставах и старых костях. Сильвию перемена удивляла, ведь когда они встретились, бабка была проворна, как двадцатилетняя. Но она давно догадалась, что Авдотья сочувствовала её тяготам и привирала, боясь нечаянно обидеть.
Старая травница нравилась Сильвии все больше. Да и компанию одуванистая хитрюга составлять умела, то веселя небылицами, то давая время на тишину мыслей. От былого раздражения не осталось и следа. К тому же, без хитрости Авдотьи, Сильвии пришлось бы трудно — работы в деревнях по пути к морю не было.
А еще Сильвию очень забавлял ослик бабули. Остолопик, удивительно непокорный хозяйке, позволял Сильвии все и даже больше. Он словно бы чувствовал, когда усталость заставляла замедлить шаг, или начало беспокойно тянуть низ живота.