На грани миров

Джонс Даринда

Аннетт была самопровозглашенным экспертом всего сверхъестественного и, частично, экстрасенсом. Единственное, что она предсказала точно, — это Суперкубок 2013 года. Я никогда не указывала на тот факт, что шансы у нее были 50/50.

— Приятно знать.

На прошлой неделе я должна была умереть от трагического падения, случившегося при попытке встать из гамака. Кто вообще способен на такие трюки?

— Дэфни, — сказала она, взяв и протащив мимо меня свой массивный чемодан, в ее

голосе сияло благоговение. — Ты должна оставить это место себе. Два слова: B&B^[13].

Я взяла коробку и пошла следом.

— Нет, это буквы, и потребуется уйма денег, чтобы превратить их в настоящий B&B. Денег, которых у меня нет.

— А еще лучше — бутик-отель. Тематика: «ведьмы». Мы можем проводить сеансы! — Она попыталась подпрыгнуть от волнения, но груз помешал. Аннетт бросила чемодан в вестибюле и в благоговении крутанулась вокруг своей оси.

Я поставила коробку.

— Сеансы? Думаю, сейчас самое время напомнить тебе, что на самом деле ты не экстрасенс.

Она остановилась и посмотрела на меня.

— Мои силы возрастают. Им нужно время.

— Ты пыталась связаться с мертвыми еще со школы.

— И что заставляет тебя считать, что мне это не удалось?

— Тот факт, что тебе не удалось?

— Помяни мое слово, я стану одной из самых могущественных ведьм…

— А, так теперь ты ведьма?

Она улыбнулась мне, а затем повернулась, чтобы изучить больше того, что мог предложить Перси.

— Да, если мы останемся в Салеме.

— Мы? — Волнение пробежало по моей коже. — Нэтт, ты хочешь сказать, что останешься со мной? Ты бы переехала сюда?

Она повернулась ко мне и тепло улыбнулась.

— В одно мгновение. Ведь это единственный способ вернуть те пятьдесят баксов за такси, которые ты мне задолжала.

Мое лицо скисло.

— Ну конечно.

— А где тот парень в килте, и что, черт возьми, это за создание?

Я проследила за ее взглядом — она рассматривала Инка. Тот пробирался вниз по лестнице с еще одним куском пиццы в зубах.

— Это кот. Его зовут Инк, и я ему нравлюсь, так что веди себя вежливо.

— Он не похож на кота.

— Похож.

— Похож на искалеченного хорька.

— Не похож.

— Может, кот где-то еще в доме прячется?

— Нет.

— А парень?

— Он наверху.

Она положила сумочку на спинку кресла и спросила:

— Вердикт?

— Так, помнишь тех неряшливых мужчин на календарях, с татуировками и растрепанными волосами до плеч, с безумными мускулами?

— Как свои пять пальцев.

— Вот он такой.

— Нихренашечки себе!

— И он знает о моей вагине гораздо больше, чем кто-либо другой.

— Так держать,

детка!

Я пожала плечами. Мой телефон издал звуковой сигнал, и я увидела тридцать сообщений от Аннетт, в которых она спрашивала, где я и почему меня нет в аэропорту, и понимаю ли я, сколько будет стоить такси, так что да, мой косяк.

Она снова начала подбирать свои вещи.

— Что это за хлам?

— А что? Я же говорила, что не путешествую налегке.

— Извини за такси.

— Перестань. Тебе нужно было поспать.

Мой телефон снова пикнул, пришло уведомление от Etsy, — и тучи расступились, а солнце осветило мою жизнь.

— Боже мой! Вчера вечером я продала три журнала! Я могу позволить себе сэндвич! Пойдем обедать!

— Сейчас семь тридцать утра.

— Пойдем завтракать!

* * *

Роан снова исчез, поэтому мы по очереди приняли душ, а Инк наблюдал за нами с легким восхищением. Или полным раздражением. Трудно было сказать.

— Делить одну ванную — это весело и все такое, — сказала подруга, — но разве у тебя нет еще, примерно, тридцати?

— Их здесь семь. Мне нужно найти остальные. Роан проверяет всю сантехнику.

Она хихикнула.

— Могу поспорить, что да.

Букашка отвезла нас в паб отеля у воды под названием «Регата». Красиво оформленный, с использованием темного дерева и синих акцентов паб явно нравился местным жителям.

— Добро пожаловать в Город Ведьм, — сказала очаровательная официантка, когда узнала, что мы не отсюда. Она поставила наши напитки и ушла, чтобы отдать заказ.

— Город Ведьм, — сказала Аннетт. — Как же круто.

Я прочувствовала историю города до мозга костей. Салем был богатым, эклектичным, полным тьмы и света. Добра и зла. Боли и печали. И радости, рожденной выживанием после того, как царила истерия.

Люди пережили трагические события, которые сделали их знаменитыми, и построили себе жизнь. Теперь, почти 300 лет спустя, их потомки пожинают плоды.

Аннетт оторвалась от путеводителя, приметив который наша официантка и поняла, что мы не местные жители.

— Ты знала, что здесь, в Салеме, есть один переулок и, если знать секретный пароль, то получишь бесплатный бекон?

— Где ты взяла эту книжку? — спросила я с легкой завистью.

— В книжном магазине в аэропорту. Он где-то там. — Она указала в направлении Массачусетса.

— Я не смогу содержать дом, — выпалила я, потому что сообщать плохие новости — моя специальность. При другом раскладе я жила в постоянном состоянии отрицания. Меня сразу охватила печаль. — У меня просто-напросто нет денег.