На грани миров

Джонс Даринда

Она кивнула, как ребенок в кондитерском магазине, когда ее спросили: «с каким тебе вкусом»? Только в случае Аннетт, в магазине текилы.

— Это дневник ведьмы. Многие люди думают, что гримуары и Книги Теней — это одно и то же, но это не так.

— Ты права, Наннетт, — Рути выглядела довольной ею. По крайней мере, хоть кто-то может вызвать улыбку на ее лице. Хотя едва ли я могла ревновать к Наннетт.

— Правильно. Я знала это, — соврала я.

— Врушка.

— Страницы только кажутся пустыми.

Я не хочу, чтобы кто-то читал мой личный дневник. Однако, если ты действительно этого захочешь, то сможешь. Ты знаешь как.

— Еще символы? — спросила я, наполняя голос гораздо большим количеством нытья, чем обычно применяла.

— Знаю, что ты устала и перегружена, но мы должны что-то сделать. Открой Книгу Теней и попробуй ее прочитать.

Я сделала, как она велела, и последовал длинный период огромного ничего.

— Я должна нарисовать символ над страницами?

— Я не знаю, дорогая. Но мне известно, что заклинатели могут читать все книги теней, независимо от того, насколько сильна магия, которая их связывает. Это должен быть один из твоих талантов.

— Рути, ты уверена, что я именно такая? Что я заклинательница? Ну, то есть, я никогда в жизни не колдовала.

— Поверь мне, милая. Ты уже колдовала.

Это привлекло мое внимание.

— Когда?

— С того момента, как родилась. Я ведь не скрывала твоих сил до того, как тебе исполнилось три. И ты была самым могущественным существом, с которым я когда-либо имела честь находиться рядом. — Она показала мне другой рисунок. — Что думаешь об этом символе? Он что-нибудь для тебя значит? Вспыхивают какие-нибудь воспоминания?

Меня охватило разочарование, и я медленно сдулась, как воздушный шарик.

— Нет. Что он значит?

— Без понятия. Я однажды видела его на документе.

— То есть, это может быть, например, логотипом какого-нибудь европейского авто?

— Вообще-то, да.

Аннетт теперь храпела на столе, ее очки сдвинулись на лице, рот искривился. Еще она пускала слюни, но совсем немного.

— С меня хватит.

— Нет! — воскликнула Рути, вскакивая на ноги.

— Тебе, может, спать и не нужно, зато мне — еще как. Я иду в постель. — Я начала подниматься, но остановилась и спросила: — Погоди. А тебе нужен сон?

— Не думаю. Так или иначе, мне еще надо кое с кем поговорить.

— Поговорить? С кем можно говорить в столь поздний час?

— Просто помедитируй обо всем этом перед сном, ладно? Твоя сила там, Дэфни. Нам просто нужно ее найти.

— Хорошо. Обещаю. Но у меня еще один вопрос. Почему ты думала, что книги меня замотивируют?

— Книги тебя всегда мотивировали. Даже когда ты едва научилась ходить. И чем старше ты становишься, тем больше этот интерес.

Она была права. Это знание — знание того, что она выяснила обо мне такие интимные

вещи — наполнило меня теплом.

— Доброй ночи, Рути.

— Спокойной ночи, дорогая.

Она выглядела обеспокоенной. Мне не удалось собрать ни искры магии, а тем более овладеть всем колдовством за одну ночь.

Даже обеспокоенная, она была красивой. Я бы дала ей это. Если бы не это легкое прикосновение Норы Десмонд, она бы сошла за нормальную. Эх.

Я разбудила свою лучшую подругу и повела ее вверх по лестнице, в спальню Рути. Не успела я опустить голову, как услышала тихий стук во входную дверь.

— Только не снова.

Я накинула халат и на цыпочках спустилась на первый этаж, надеясь выглянуть наружу так, чтобы посетитель меня не заметил. Это была моя соседка Пэррис Хэмптон.

Я отперла дверь.

— Пэррис, все в порядке?

— Ой, блин. Я вытащила тебя из постели. Извини меня, Дэфианс. Я приду завтра.

— Нет-нет, все нормально. Тебе что-нибудь нужно?

— О, небеса, нет. Просто хотела узнать, как ты тут. И я принесла вино.

— Что ж, заходи в дом, — я приглашающе махнула рукой.

— В чем дело? — спросила Аннетт с балкона второго этажа, протирая сонные глаза.

— Вино.

Она заискрила энергией, как ракета.

— Я принесу бокалы!

Шесть

Пой так, будто никто не слышит.

Танцуй так, словно в тебя должны выстрелить дротиком с транквилизатором. — Мем.

В ту секунду, как Пэррис с бутылкой Москато переступила порог, стены вокруг нас задрожали.

— Перси, — сказала я себе под нос, хмурясь на него. — Будь милым. — Он снова вздрогнул, быстро и коротко, как собака, трясущая шерстью. — Спасибо.

Впервые я зажгла свет в большой комнате и сняла простыни с мебели.

Инк присоединился к нам на диване, помахивая хвостом каждый раз, когда кто-нибудь пытался к нему прикоснуться, что мы делали часто. Он был котом. Существо вида Felis catus. Чего он ожидал?

Аннетт вернулась с бокалами для вина и взяла угольно-серый стул с подлокотниками.

После некоторой беседы для знакомства я перевела разговор на бабушку.

— Можешь рассказать мне больше о Рути? — спросила я Пэррис.

Пэррис была примерно моего возраста, с длинными каштановыми волосами, которые она слишком часто красила, и красивым лицом, в которое уже начала колоть ботокс. По крайней мере, она не была поклонницей солярия, как ее муж. Мне очень хотелось расспросить поподробнее об их жилищных условиях, хоть это и не мое дело.

— Какой она была? Ты ее хорошо знала?