На грани миров
Шрифт:
— Вероятно, но от него это не зависит.
Земля содрогнулась еще раз, на этот раз слабее.
— Не думаю, что он слишком расстроен.
— В любом случае, это не имело бы значения, — сказала она, глядя мимо меня, как будто обращаясь непосредственно к своему покойному мужу. — Это все твоя вина.
В этот раз от него не последовало никакой реакции.
— Что случилось?
— Первая любовь, — сказала она с загадочной улыбкой на лице. — Ты же знаешь, как нас девушек, казалось, привлекает худшее, что может
— Те, у кого есть темная сторона? — спросила я со смехом. — Я бы лучше ничего об этом не знала. — Хотя именно так можно описать моего бывшего. И я была более чем достаточно взрослой, чтобы понимать это.
— Именно. Таким был Перси. Не дай его имени тебя одурачить. Он был плохим мальчиком даже для мира ведьм.
Она заставляла меня практически пускать слюни, требуя продолжения.
— Он был ведьмаком? — спросила я удивленно.
— Да. К сожалению, он любил экспериментировать с черной магией. От которой большинство ведьм предпочитают держаться подальше.
Я сидела, держа у рта недоеденный ломтик бекона.
— Черная магия? Она существует?
— Еще как.
— Я думала, это только сказки. Что случилось?
— Как и многие до него, Перси зашел слишком далеко. Опустился слишком глубоко. Связался с какими-то сомнительными типами, и они попробовали то, чего им никогда не следовало пробовать.
— Попробовали что? — я не могла даже представить.
Она опустила голову и прикусила нижнюю губу.
— Воскрешение.
— Из мертвых? — я практически выкрикнула этот вопрос, но тут же поморщилась. Это прозвучало громко. И все же, воскрешение?
— Как только темная магия овладевает тобой… Это стало зависимостью, и он не мог остановиться, пока однажды что-то, что он вернул, не убило его лучшего друга.
Я застыла. Аннетт убьет меня за то, что все пропустила.
— Что-то… что он вернул?
— Оно разрезало его друга, словно нож масло. Изувечило до неузнаваемости. Глубокие раны были по всему телу.
Я в ужасе отстранилась?
— Что же, черт возьми, Перси вернул? Оборотня?
— Честно, не знаю. Он сказал, что позаботится об этом. В тот момент это не имело значения. Я поставила ультиматум. Эта магия или я.
— О, да. Уиллоу[15] проходила через это.
— Он выбрал магию. — Ее глаза наполнились слезами, но она подняла подбородок со своей фирменной грацией.
— Прости, бабушка. — Она удивленно посмотрела на меня, хотя я не могла понять почему. — Поэтому ты его убила?
— Нет. Боже, нет. Мы никогда не используем нашу магию для мести. Карма действительно существует, Дэфианс.
Мой кивок граничил с восторгом, настолько энергичным он был. Я поднесла к губам бекон.
— Я искренне верю.
— Я не видела его около двух лет. Твоей матери было двенадцать, когда он вновь появился на пороге. Он был настолько
— Прости, что за она?
— Черная магия. Она не позволила бы ему покончить с собой.
— Она… она может управлять тобой?
— Темная магия может, да. Вот почему мы не связываемся с ней, если у нас есть другой выбор.
— Что случилось? Ты лишила его жизни?
— Да. Я умоляла позволить попробовать его очистить, но он отказался. Сказал то, чего я никогда, никогда не забуду. И я хочу, чтобы ты тоже не забыла, Дэфианс.
— Ладно. — Я задержала дыхание.
— Он сказал, что скорее умрет, чем будет жить без этого.
— Это как наркотик.
— Могущество. Оно пожирало его заживо, но Перси скорее умер бы, чем остался жить без этой штуки внутри себя.
— Мне так жаль, бабушка. Как ты… как он?..
— Для этого понадобился весь мой ковен.
— Ковены существуют?
— Как и сердечный приступ. Нам пришлось заключить его в ритуальный круг и сжечь в магическом огне. Это была медленная и мучительная смерть. — Она прижала руку ко рту, воспоминание разбило ей сердце.
— Мне так жаль. Я сейчас заткнусь. Мы можем заняться заклинанием. Или, ты знаешь, умереть пытаясь.
— Спасибо, — сказала она.
— О, подожди.
— Дэфианс.
— Это действительно быстро, из-за этой смерти тебя обвинили в убийстве?
— Да. Но в наши дни трудно доказать факт колдовства. Хотя окружной прокурор был решительно настроен. Просто у него не было улик. И тела.
— У тебя есть фотография? Я не видела ни одной на стенах дома.
Стены были увешаны старыми фотографиями женщин нескольких поколений. Мужчин не было. До сих пор я даже не задумывалась, почему.
— В буфете. В ящике слева.
Я быстро подошла и достала фотографию в рамке, на которой был изображен мужчина, который дал бы фору Люциферу Морнингстару. Фотография была сделана в трагическую эпоху моды семидесятых, но его это нисколько не портило. В нем чувствовался определенный мужской дух. Такой, какой есть. Иссиня-черные волосы. Поразительно голубые глаза. Совершенное лицо.
Я принесла фотографию с собой.
— Твою мать, Рути. Видно, какой он привлекательный.
Она мягко рассмеялась, и дом наполнился теплом. Перси был таким любителем подслушать.
— Ты так на него похожа, — сказала она.
Мой взгляд метнулся вверх.
— В моих мечтах.
— Ты определенно унаследовала свою внешность не от меня. — Она тряхнула своими светлыми волосами.
— На кого была похожа моя мать?
— На него. Только на него. — Рути сказала это с такой любовью, что мне захотелось спросить, как умерла моя мать, но я дала обещание. Этой истории придется подождать.