На грани мировой войны. Инцидент «Пуэбло»
Шрифт:
— Много лучше, чем мой английский, мистер Томпсон, смею вас уверить! Но здесь тот случай, когда понятны слова, но трудно уяснить ситуацию. Когда судно нарушает суверенитет водного пространства другой страны, есть общепринятые процедуры разрешения конфликта. Поскольку США непосредственно указали на советские суда, хотя по общему признанию это были всего лишь рыбаки, которые по ошибке вторглись в американские территориальные воды, — так что же? Они были задержаны вашей Береговой охраной, капитаны предстали перед американским судом, СССР уплатил штрафы. Подобные случаи имели место и в территориальных водах Норвегии, и мы снова платили и извинялись. Вам, господин посол, прекрасно известен потенциал нашего Северного флота. Но мы ведь не посылали крейсера и подводные лодки
— Позволю заметить, господин Председатель, что никто не отменял постулат римского-права «Договоры должны выполняться». Что равно касается всех наций всех размеров, — вежливо, но твердо возразил Томпсон. Но Алексей Николаевич Косыгин снова взял паузу. Паузы всегда удавались советскому премьеру.
— Что касается инфильтраций, о которых упоминает г-н Президент… Надо понимать стремление народа объединить свою родину. Вообразите себе Соединенные Штаты разделенными, и сразу образуется множество лазутчиков в обоих направлениях. В любом случае Советский Союз не может не испытывать беспокойства по поводу растущей напряженности вблизи своих границ. Не боюсь повториться: лучше работать через дипломатические каналы, через обмен сообщениями, чем устраивать бесполезную демонстрацию силы. Советский Союз не посылал военные корабли, когда недавно эскадренный миноносец США столкнулся с нашим торговым судном. Замечу, что вместо извинений Вашингтон стал доказывать виновность советского капитана. Хорошо еще, пробоина оказалась выше ватерлинии и судно не затонуло.
— Госдепартамент направил в соответствующие международные организации подробное описание обстоятельств столкновения, — возразил Томпсон, — при этом США указали на нарушения правил предупреждения столкновения судов в открытом море, ставшие препятствием для преимущественного права прохода нашего эсминца. Это сделано буквально вчера.
В ответ Косыгин молча махнул рукой — дескать, бросьте вы!
— Это уж совсем не для протокола, господин посол, — вы просто выгораживаете своего командира, произвольно трактуя факты. А ведь это, согласитесь, развращает. Есть профессии, где ошибки обходятся очень дорого. Полагаете, у нас мало недисциплинированных морских капитанов? Просто мы с ними поступаем иначе: они понижаются в должности и лишаются права самостоятельного управления судном. Временно, разумеется. Но, как говорится, нет ничего более постоянного, чем временное…
«Но где же стейтмент, черт возьми!» — злился посол, но вслух снова заговорил о непредсказуемости Северной Кореи, о медленных переговорах в Панмунчжоме.
— Медленных? — удивленно переспросил Косыгин. — Представьте себе психологию народа, у которых отняли одну половину родины, вторую сделали пустыней, а потом позвали договариваться с теми, кто это сделал. На наш взгляд, переговоры идут нормально, их вряд ли возможно форсировать. Но это гораздо более естественный процесс, чем поиск заступничества у третьей стороны. Я чувствую в этой связи определенное успокоение и у Пхеньяна, и у Вашингтона.
«И у Москвы, — подумал Левлин Томпсон, когда посольский «линкольн» миновал ворота Спасской башни Кремля. — Вот он, стейтмент, хотя и не произнесенный вслух». Но чутье опытного дипломата подсказывало Томпсону, что своих главных козырей в этой игре Советы еще не сдали.
Как обычно, ТАСС распространил информацию, что 6 февраля 1968 года председатель Совета министров СССР А.Н. Косыгин принял в Кремле Чрезвычайного и Полномочного посла США в СССР г-на Л. Томпсона «по его просьбе». Инициатор встречи был указан с точностью до наоборот. Но Спасо-Хаус
ПЕРВАЯ СТРИЖКА
Неведомое американцам правительство КНДР готовилось 8 февраля 1968 года отметить 20-ю годовщину Корейской народной армии. Все в стране подчинено военным порядкам — будь то защита рубежей страны, уборка урожая риса или строительство домов. Это событие наложило грандиозный отпечаток на американских пленников. Они стали самым крупным трофеем с тех пор, как Северная Корея выиграла Большую войну за освобождение родины, когда непобедимый маршал Ким сбросил силы ООН в море у города Пусан. Правда, за этим последовало героическое отступление в Китай, но эта тема в КНДР — табу.
Участие в приготовлениях к чужому празднику стало полной неожиданностью. Однажды утром в камеру пришли корейские офицеры и приказали Расселу и Хейсу готовиться. Как готовиться, к чему и зачем, не сказали. Моряки переглянулись и ответили, что готовы. Тогда их повели на первый этаж тюрьмы в длинный темный коридор. Ничего хорошего это не сулило, и с каждым шагом нарастало предчувствие опасности. Их привели в комнату такого же размера, как их камера, — совершенно пустую, где стояли только два стула. Охранник жестом приказал сесть лицом к двери.
Минут через десять дверь распахнулась, вошли двое мужчин, одетые в белые халаты. Пленники насторожились: врачи? Зачем? Два вооруженных охранника внесли небольшой круглый столик и два таза с водой. Парни в халатах достали две опасные бритвы и другие парикмахерские принадлежности. Итак, значит — стрижка и бритье… Обычная гигиеническая процедура, или их готовят к возвращению домой? После бани в дремучем лесу и физзарядки в полночь на пустом стадионе они уже ничему не удивлялись в этой стране коммунистических чудес.
«Назначенный мне парикмахер, — вспоминает Стю Рассел, — изучал свою бритву и мое лицо с таким видом, будто все его родственники погибли на Корейской войне, причем исключительно по моей вине…
Два охранника с русскими автоматами не выглядели в тот момент серьезной защитой американцев от этого мрачного злобного субъекта, изгнанного, по мнению Рассела, из парикмахерского училища. Всякие мысли о репатриации улетучились, когда он начал мылить лицо заключенному, захватывая вместе со щеками еще и затылок. Рассел испугался еще больше, когда бритье началось именно с затылка. Такие ужасные сцены обычно показывали в американских фильмах из тюремной жизни, в которых узник после унизительной процедуры у цирюльника обыкновенно терял всяческие признаки индивидуальности. Стало очевидно, что легкие деньки их корейской жизни закончились, и впереди уже мерещилось что-то вроде каторги с прикованным к ноге пушечным ядром или урановых рудников. Бритье и стрижка окончились, когда на макушке баталера «Пуэбло» сохранилось не более десяти квадратных сантиметров растительности. Такой модельной стрижки американец не встречал даже у хиппи во Фриско. Когда их возвратили в камеру, Рассел ревниво отметил, что другой кореец подстриг Хейса куда как приличнее! Стю всегда отличался умением держать себя в руках, чтобы бы ни случилось. Но в тот момент, после всех треволнений, оба приятеля принялись истерически хохотать. Рассел последний раз постригся перед самым отходом из Иокосука, причем парикмахер-японец тогда лишь подровнял волосы на затылке. Но волосы вскоре отросли, как оказалось — гораздо быстрее, чем им представилась возможность покрасоваться дома.
СЕКРЕТН; МОЛНИЯ; NODIS: CACTUS.
ТЕЛЕГРАММА
Сеул, 16 февраля 1968 года, 1122Z.
Посольство США в Республике Корея — Госдепартаменту.
Тема: седьмая встреча старших представителей Комиссии
по перемирию в Панмунчжоме 16 февраля.
1. В сущности, предварительный анализ магнитозаписи продемонстрировал очень небольшой прогресс… Пак был сегодня значительно менее груб, но заявил, что его позиция остается твердой: