На краю совершенного мира
Шрифт:
– Иди сюда, иди. Ставь, не урони, – обратилась к нему женщина в своей привычной манере. Вскоре на столе стали появляться разнообразные кушанья, а Ида, рассматривая их, узнала лишь рыбу и хлеб. И то… здешняя рыба очень отличалась. На отшибе её если и ловили в Лан, то потом тщательно солили перед употреблением, чтобы не отравиться ненароком. Здесь же она лежала поджаренными кусками, залитая белым сметанным соусом. И пар от неё вился лёгонький, оповещавший, что блюдо только достали из печи. Женщина и железное нечто ещё несколько раз выходили из комнаты и возвращались с новыми тарелками. Ида замерла, не зная,
– Благодарю. – Вальтер придвинулся ближе, когда последнее блюдо было поставлено на стол.
– Приятного аппетита. – Женщина кивнула. Мужчина и его сын взялись за вилки. Ида же продолжала рассматривать двигающуюся железку. Пугающий у неё был вид: квадратная челюсть, обнажённые железные зубы, выпуклые безжизненные глаза. Заметив интерес девочки, Вальтер одобрительно кивнул.
– Любопытно? – поинтересовался он. – Пугает?
Ида предпочла соврать.
– Я собрал его сам. Проект 148, ну а имя ему – Лелль, в честь великого мастера кукол нашего времени. Я всегда восхищался его работами, но они были мне не по карману. После множества неудачных попыток, правда, удалось создать этот механизм. По большому счёту он бесполезен, но сгодится, когда нужно что-то подержать или отнести. Вы можете идти, Аста.
Женщина кивнула и, бросив презрительный взгляд на девочку, поспешила удалиться. Механизм исчез вслед за ней. Теперь Ида могла в полной мере переключить внимание на богатство стола. Желудок болезненно взвыл.
– Ешь что пожелаешь. Как и я обещал…
Девочка заметила, что Уильям с аппетитом уплетает всё, до чего можно дотянуться. А по его худобе и не скажешь, что много ест. Ида медлила. Ей в голову забрела мысль: «А что, если всё это не настоящее? Может, я умерла на нашей станции или в канаве с отходами? Или уснула, а мне всё это привиделось? И стоит мне коснуться чего-нибудь, как оно испарится из пальцев…»
Очередной позыв желудка заставил девочку всё же поверить в реальность. Она протянула руку и схватила масленую, посыпанную укропом картофелину. Та оказалась горячей. Ида поморщилась, выронив её, посмотрела на ладонь, затем вновь взяла картофелину и быстро кинула её себе в тарелку. На белой скатерти остался жирный след. Уильям замер с вилкой в руках, наблюдая за этой дикостью. Даже Вальтера увлёк процесс. Не замечая взглядов, Ида потянулась к следующему блюду.
Рукой схватила горячий кусок рыбы. Когда он плюхнулся рядом с картофелиной, она подула на пальцы. Дотянулась до хлеба, до тушёных рёбрышек, редиса в сметане и свежих огурцов. После того, как перетянула к себе в тарелку всё, что могла, Ида принялась за трапезу. Не привыкшая к горячей еде, она откусывала картошку, раскрывала рот, обжигая язык. Крошки хлеба сыпались на колени.
Масло стекало по подбородку. Она, никогда ещё не пробовавшая столь вкусных кушаний, с жадностью поглощала всё. Чувствовала манящий запах, спектр вкуса, переливающийся во рту, и боялась, что это может закончиться, потому снова и снова набивала рот горячей пищей. Её переполняло чувство восторга и смятения одновременно. Так бывает, когда всю жизнь ты питаешься отходами, а потом вдруг узнаёшь, что есть другая, настоящая пища. И словно бы ты ранее никогда не ел.
«Действительно лучший мир. Как же хорошо, что я согласилась на условие. Как славно, что этот мужчина
– Кажется, я не голоден.
– Сядь обратно и поешь, – обратился к нему Вальтер.
– Не могу. Меня тошнит от свинства. Попробуй сам развлечь своих гостей. – С этими словами мальчик направился к двери. Дожёвывая кусочек рыбы, Ида проводила его взглядом. Как только тот скрылся, Вальтер тяжко вздохнул, пододвинув к себе блюдо с картошкой.
– Как тебе еда? – поинтересовался он у девочки.
– Это самое вкусное из того, что мне доводилось пробовать, – сказала она с набитым ртом так, что половина звуков во фразе остались неразличимы.
– Я рад, что тебе нравится. Но Ида… у тебя есть вилка.
– М? – На лице девочки отразилось непонимание. Мужчина продемонстрировал ей столовый прибор.
– Вот этим едят, чтобы не запачкаться, не обжечься и соблюдать этикет. Здесь так положено. Ты теперь в новом месте, тебе предстоит столкнуться с обществом и принять его законы. Понимаешь?
Девочка задумалась, затем кивнула. В конце концов, сильно ли эти законы отличались от прежних? Подумаешь, вилка… даже к такому можно привыкнуть, чтобы хорошо есть.
– Славно. Тогда впредь будь воспитанной. Приятного аппетита.
После обеда мужчина провёл её в небольшой мрачный кабинет. Здесь пахло спиртом и воском. Ида осмотрелась и увидела письменный стол с кипой бумаг, кресло, пару стульев, небольшую тахту у стены, шкаф с прозрачными дверцами, за которым виднелись склянки разных размеров, трубки и металлические предметы. Стены украшали мрачные полосатые обои, и, в отличие от коридора, здесь не было ни одной картины.
– Присаживайся, – обратился к ней Вальтер, указав на стул. Ида села, и мужчина велел повернуться к свету – единственному окну, которое располагалось за письменным столом. Затем подошёл ближе.
– Как ты себя чувствуешь?
– Хорошо.
Мужчина коснулся опухшего носа. Девочка вздрогнула.
– Болит?
– Да.
Вальтер стал ощупывать его гладкими тёплыми пальцами. Ида зажмурилась от дискомфорта, о котором на время уже успела забыть.
– Перелома нет, но лёгкое смещение. Это поправимо. Тебе придётся снять платье. Не бойся, мой интерес лишь докторский.
Девочку не особо заботил какой-то интерес. Она слезла со стула, затем стала выпутываться из огромного чёрного платья, что волочилось за ней по полу. Освободившись от него, как от тяжёлого мешка, она предстала перед мужчиной в своей худобе. Он тут же приметил все её синяки, царапины, шрамы и неодобрительно покачал головой.
– Ты чувствуешь какую-нибудь острую боль? В районе рёбер? Колен?
– Нет.
– Значит, переломов быть не должно. – Вальтер направился к шкафу, отворил скрипучую дверцу и стал в задумчивости изучать содержимое. Затем, протянув руку, он взял коричневый тюбик и поднёс его к Иде.
– Это должно способствовать заживлению. Растирай больные места, хорошо? Если что-то будет остро беспокоить, обратись.
Девочка взяла в руки тюбик и с интересом покрутила его. Мужчина приподнял её голову.