На круги своя
Шрифт:
Филипп без особого энтузиазма — убежище, как-никак — повторно сообщил координаты замка и поведал о паре ловушек, которые установил. Надеюсь, никаких сюрпризов больше нет. Сомневаюсь, будто брюнет открыл все секреты, но не в его интересах меня убить. Тут спасибо герцогу, который выступил гарантом выплаты долга и намекнул: подозрительная гибель маленькой наиви лишит сына фамилии.
Помнится, Филипп не выдержал, подскочил и напомнил: у Родриго не столько детей, чтобы ими разбрасываться.
—
— Помнится, — едко ответил брюнет, но таки сел, — еще год назад вы придерживались другого мнения.
— Докажи, — пожал плечами Родриго. — Я дал шанс, используй. Война закаляет мужчин.
Герцог извинился передо мной за неприятную сцену, вручил ту самую книгу и удалился.
Прояснив все детали насчет замка, Филипп перенес в дом Эллана. Лорд мерил шагами портальную комнату и встретил меня раздраженным возгласом:
— Наконец-то!
Он замер на пороге, скрестив руки на груди. Брови насуплены, уголок рта прикушен. Никогда прежде не видела Эллана настолько встревоженным. Кожей ощутила чужую нервозность. Жгучее беспокойство разлилось по воздуху, казалось, пропитало одежду и нашло отражение на лице. Однако, сообразив, какой промах допустил, лорд подобрался и скрыл эмоции под маской.
Эллан волновался! За меня!
Нехорошо радоваться чужим страданиям, но выражения лица Эллана стало лучшим подарком. Никакие алмазы в сравнение не идут. Значит, я ему небезразлична, по-настоящему нужна. Захотелось сделать лорду что-нибудь приятное, например, прикоснуться. С глупой улыбкой потянулась к щеке, но в последний момент отдернула руку.
Он твой учитель, остановись!
— Узнали? — отрывисто поинтересовался Эллан.
О моем порыве он тактично умолчал, хотя чувствовала, обиделся. Но момент упущен, любая нежность выйдет наигранной.
Кивнула и протянула зажатую в кулаке бумажку.
Былую радость сменила неловкость.
Наверное, следовало погладить, он ждал. Если правильно поняла, там, в библиотеке, Эллан говорил о разрешении перестать быть чужими. И я, наверное… Ничего не знаю!
Так быстро из учителя в сердечного друга! Может, действительно любит, а вдруг нет? Не желаю вновь становиться игрушкой, подержу на расстоянии. Заодно сама успокоюсь, перестану баловаться фантазиями. Нужно подойти к выбору любовника с умом, и уж точно сейчас, едва расставшись с Геральтом, я не собираюсь заводить новые отношения.
И портить душевную связь с Элланом тоже не хочу. Страх, банальный страх, но лучше
Все правильно, отношения с учителем противны этике.
Чтобы отвлечься от тревожных мыслей, поинтересовалась:
— Его светлость передал образец проклятия?
Лорд кивнул. В лице его на мгновение появилось что-то хищное, потом черты и вовсе исказила гримаса боли. Челюсти сжались, мышцы на шее напряглись.
С тревогой наблюдала за Элланом, пока не решаясь вмешиваться. Настойчивый внутренний голос шептал о ревности и досаде. Спокойный, равнодушный темный едва ли не на стенку лез от эмоций. Может, сказать ему, что у меня ничего с Родриго? И с Филиппом, и вообще ни с кем.
— Передал и оказался прав, — глухо отозвался Эллан, отведя взгляд, и со всего размаху ударил кулаком по стене, разбив ладонь. — Ее надлежало убить, а не учить!
Лорд равнодушно глянул на стекавшую по запястью кровь. Она успела испачкать манжет рубашки и грозила испортить весь костюм, а Эллан отстраненно наблюдал, словно не чувствуя боли, как ширится ржавое пятно.
Отринув принципы, подбежала и, укоряя, начала заговаривать кровь.
Ладонь Эллана большая, твердая, но гладкая, за исключением характерных мозолей у большого и указательного пальцев — воин. Украдкой нежно погладила руку, утирая кровь платком. Я бы и поцеловала, но не знаю, как лорд воспримет.
Его боль как моя.
— Все, — смущенно пролепетала я и смущенно подняла на Эллана глаза. — Только впредь осторожнее. Других рук не будет, а вы их совсем не бережете. Это же главный инструмент мага…
Аргументы закончились, а самого главного так и не сказала. Все не то! Совсем не то. Как передать, что когда брызнула кровь, у меня защемило сердце? Что когда держала его руку, безвольную ладонь, вспоминала ту же, но почерневшую, мертвую, и липкий страх взял за горло: вдруг снова не сможет держать ложку?
На краткий миг накрыла ладонь лорда своей — осторожно, скользящим движением, и отпустила. Собиралась спрятаться за формальными объяснениями о долге целителя, но осеклась, ощутив взгляд лорда. Он проникал сквозь кожу, зажигал кровь.
Сглотнула и потупила взор.
Неловкая ситуация!
И где, спрашивается, неотложные дела, чтобы сбежать?
Эллан продолжал смотреть, чуть прикусив нижнюю губу. Последняя манила магнитом; голубые омуты затягивали. Потемневшие сапфиры, они без всякого гипноза сотворили в груди странный клубок. Он то сжимается, то раздувается, тесня сердце к желудку.
Холодные пальцы и горящие щеки.
Ну поцелуй же!
Мысль вырвалась из сонма других и постепенно заполнила сознания.