На круги своя
Шрифт:
ударила тише, и шар, стукнувшись о другие шары, банально не достиг цели.
Выпрямилась и разочарованно развела руками. Ну не могу иначе.
Пришла очередь Эллана бить. В отличие от меня лорд действовал уверено, сноровисто. Обошел вокруг стола, осмотрел расположение развороченных неумелой ученицей шаров и только тогда нанес удар. Точно в цель. Затем снова и снова, резкими быстрыми ударами.
— Прошу! — остановив череду побед, Эллан отошел в сторону и приглашающе махнул рукой.
Боялась, опять опозорюсь, но нет, попала.
Просияв, обернулась к Эллану и замерла, хлопая ресницами. Он опять очень странно смотрел: склонив голову, полуприкрыв глаза. Сами глаза темные, с неестественно большим зрачком. На губах — легкая улыбка, словно любуется. И все это пропало, стоило лорду перехватить мой взгляд.
— Поздравляю! — Эллан зааплодировал. — Пробуйте снова.
Наклонилась… и ощутила теплые ладони на талии. Лорд медленно прогнул в спине, прижимая к собственному телу. Губы коснулись шеи — осторожно, даже робко. Затем, воспользовавшись моим смятением, скользнул вниз, до плеча.
Эллан, обжигая дыханием, прошептал: «Вы ответили согласием, Дария. Кто сегодня молил о поцелуе? Я обещаю не один».
Нужно отстраниться, возмутиться, но я замерла, поддавшись наваждению. Запрокинула голову, касаясь волосами подбородка Эллана. Он прав, я хотела поцелуя… Ой, что же я делаю! Так нельзя! Он мой учитель, а я порядочная… Благовоспитанность испарилась вместе с чужим дыханием.
Губы Эллана пахли жженным сахаром. Спиртное оставило на них шлейф солода и легкого дыма. Странно, но резкий, неприятный напиток, смешавшись с кожей, превратился в самое настоящее лакомство. Вкус и запах мужчины.
Лорд целовал властно, пресекая возможные возражения. Только он напрасно старался, крепость сдалась без боя и с упоением пыталась переиграть захватчика. Куда там! Эллан не собирался отдавать инициативу.
Живот сладостно заныл, а сердце пустилось в галоп, скача от горла до желудка.
Эмоции захлестывали, грозя погрести под собой.
Дай же мне воздуха, а то задохнусь.
Эллан отобрал кий, положили его на стол — лорд заботился о ценном имуществе — и развернул меня к себе — все не прекращая поцелуя. Он постепенно становился жестче, но странно, одновременно с этим желаннее, как и сам Эллан Марон.
Великая Мать, как же это!.. Словно окунулась в кипящий котел.
Пальцы зарылись в волосы, жадно, нетерпеливо.
Ощутив ответное движение, лорд прижал к твердому столу и целиком и бесповоротно овладел моим ртом. Опьяненная вырвавшимся на свободу чувством, переплела язык Эллана со своим. Всего на мгновение, потому что в следующее лорд отступил, оставив меня тяжело дышать на зеленом сукне. Казалось, я пробежала с десяток миль, а не целовалась с мужчиной.
— Я ведь чувствую эмоции, Дария, — хрипло напомнил Эллан, провел пальцами по колышущейся от частого дыхания шее и расстегнул еще одну пуговицу, будто рубашка ему жала. — И это тяжело, в некотором роде тяжело для меня, когда…
Лорд не договор и издал
— Когда что? — так же сипло уточнила я.
Смотрела на него, видела все признаки разгоревшейся страсти: потемневшие мутные глаза, расширившиеся зрачки, но отчего-то совсем не боялась. Наоборот, тело шептало: так нужно, не сопротивляйся. И как я могла, когда сама остро ощущала каждое движение Эллана.
Корсет, кто так туго его затянул? Он ведь сломает ребра! Грудь ныла от столь варварского обращения.
А еще внезапно стало очень жарко и душно.
Облизнула губы и заметила, как дернулся Эллан.
— Не надо так делать, Дария, — чуть слышно произнес он, потянулся к стакану и залпом выпил остатки спиртного.
— Да-да, конечно, — пунцовея, пробормотала я и потянулась за кием.
Не говорить же о капельке пота, которую хотела слизать?
Нужно сделать удар. Всего лишь удар и успокоить обоих. Прежде бы не сообразила, что со мной происходит, теперь с усмешкой сознавала: влечение взаимно.
Вновь замерла над столом и, стараясь не думать об Эллане, попыталась сконцентрироваться на шаре. Он далеко, пришлось тянуться, даже привстать на носочки.
Еще бы руки не дрожали, и дышать не как загнанная лошадь.
Увы, терпение не являлось добродетелью темных.
Эллан обнял за плечи и коснулся носом виска. Ощущала, как часто вздымается его грудь, слышала прерывистое дыхание, и сама невольно переняла чужой ритм. Ослабевшие пальцы выпустили кий, и он упал на сукно. Буквально через мгновение я оказалась прижата спиной к столу, сметенная напором лорда. Он целовал лицо, шею, грудь — все, до чего мог дотянуться. Быстро, жадно, пылко.
Более непристойную позу сложно представить, Эллан ведь фактически лежал на мне, только меньше всего на свете меня волновали подобные мелочи. То ли дело ворот рубашки, стриженые волосы на затылке и мускулы под тканью.
Что я делаю, зачем я делаю? Но это так сладко, до невозможности сладко, и я хочу Эллана, очень сильно хочу. Здесь, сейчас, как он пожелает, иначе не выдержу и сгорю.
Великая мать, на бильярдном столе! Так нельзя, нужно потерпеть до спальни, но губы Эллана… Изловчившись, перехватила его лицо, сжала в ладонях и, закрыв глаза, поцеловала, как некогда целовала Геральта — чтобы перехватило дыхание, а тело воспарило к потолку.
Мой. Сейчас ты только мой. Откажешься учить, пойму, зато не стану жалеть. Дурочка, от чего ты едва не отказалась!
— Дария, вы соображаете, что делаете? — приподнявшись на руках, выдохнул в лицо Эллан. Сейчас его глаза из голубых превратились в фиолетовые. — Я ведь не смогу сдержаться.
— Зачем? — Слова давались с трудом.
Я пыталась оставаться разумной, но мысли неизменно крутились вокруг Эллана. Меня тянуло к нему; губы чесались и жаждали продолжения.
Пространство сузилось до размеров бильярдной.