На Лене-реке
Шрифт:
— Тяги не хватает, — медленно сказал он низким журчащим басом.
— Что будем делать, Кузьма Никитич? — спросил Андрей.
— Надо останавливать котел, — неторопливо ответил механик, — нарастить трубу.
— Но это же остановка завода?
— Разморозим сеть парового отопления, — сказал Луговой, — со вчерашнего вечера уже наступила зима.
Механик ничего не ответил.
— Где же выход? — снова спросил Андрей.
— Надо останавливать котел, — повторил Кузьма Никитич.
— Но вы
Кузьма Никитич снова промолчал.
— Пойдемте еще раз осмотрим место аварии, теперь уже почти рассвело, — предложил Луговой.
Все трое вышли из котельной.
К одиннадцати часам утра в кабинете Перова собралась техническая комиссия: Кравцов и два инженера из управления — технолог Щегольков и строитель Струйский.
Луговой кратко доложил о положении, создавшемся на заводе.
— Резко снизился съем пара. Его не хватает даже для отопления производственного корпуса, не говоря уже о расходе пара на технологические нужды.
— Обсудим, как организовать работы по восстановлению трубы, — сказал Кравцов.
— Послушаем строителя, — предложил Щегольков, указывая на полного человека с седым ежиком волос на крупной круглой голове.
— Прошу вас, товарищ Струйский, — обратился к нему Кравцов.
— Это очень сложная задача, — начал Струйский.
В его словах не было ничего предосудительного или неправильного, но Андрея насторожил тон говорившего. Он произнес эту фразу таким самодовольным сочным голосом, что казалось, создавшееся положение восхищает его своей необычайностью и сложностью.
«Для него это просто интересный случай в его инженерной практике, а не катастрофа, срывающая план предприятия», — с неприязнью подумал Перов.
— …Очень сложная задача, — повторил Струйский и медленным округлым движением снял пушинку с рукава пиджака. — Видимо, придется возводить леса, чтобы нарастить трубу до необходимой высоты.
— Сколько же это займет времени? — нетерпеливо перебил Андрей.
— Этого я вам не могу сейчас сказать, товарищ директор. Расчеты и чертежи конструкции удастся сделать за один-два дня.
— Расчеты. А самою конструкцию?
— Полагаю, ориентировочно для сооружения лесов необходимой высоты потребуется в наших условиях не менее двух недель.
— И на монтаж самой трубы?
— Клепка звеньев на такой высоте пойдет замедленно. На это также потребуется полторы, а то и две педели.
— Итого месяц, — подытожил Кравцов.
— Это значит сорвать годовой план, сорвать спецзаказ в четвертом квартале, — вскочил с места Андрей, — такое решение вопроса нас не может удовлетворить.
— Что же вы предлагаете? — спросил Кравцов.
— Найти другой, более быстрый способ восстановления трубы.
— Вы можете такой предложить? — уже
— Нет, к сожалению, не могу. Но думаю, что именно для этого послана сюда техническая комиссия.
— Комиссия примет решение, — сухо сказал Кравцов. — Инженер Струйский уже изложил в основном его содержание.
— Но это же месяц простоя завода, — возразил Щегольков.
— Обсудим в управлении, — остановил его Кравцов.
Получив у Лугового котельную книгу и необходимые чертежи, члены комиссии уехали.
— Инженер Струйский вопроса не решил, — после продолжительного молчания сказал Андрей. — Месяц простоя — это срыв. Трубу надо восстановить быстрее.
— Только так, — подтвердил Луговой, — это дело чести всего нашего коллектива. Надо решать самим… Ну, Кузьма Никитич, скажите свое слово. Все на вас смотрим.
Действительно, все смотрели на Кузьму Никитича.
Механик, ссутулившись, сидел в углу кабинета в глубоком раздумье. После слов Лугового он покосился на него и снова уставился неподвижным взглядом на носки своих огромных сапог.
— Собрать звено надо целиком внизу, — сказал наконец Кузьма Никитич, поднимая голову, — и не клепать, а варить… автогеном или электросваркой.
— Как же поднять такую тяжесть на двадцать метров? — изумился Андрей.
— Об этом и думаю, — почти мрачно ответил Степняк и замолчал, снова углубившись в свои размышления.
Наконец поднялся со стула.
— Разрешите потушить котел, Андрей Николаевич?
Все оживились.
— Значит, нашли решение? — радостно спросил Андрей.
— Ищу, должен найти.
Андрей посмотрел на Лугового.
— Ну как, секретарь? Будем сами решать, не дожидаясь проектов из управления?
Луговой молча кивнул головой.
— Действуйте, Кузьма Никитич, — Андрей подошел к механику и протянул ему руку.
— Спасибо за доверие, Андрей Николаевич, — ответил тот крепким рукопожатием и медленными широкими шагами пошел к двери.
На следующий день Кузьма Никитич излагал свой план работ по восстановлению трубы на открытом партийном собрании.
Вместительный зал заводского клуба был полон.
— Слово предоставляется главному механику Кузьме Никитичу, — объявил председательствующий Калугин.
Кузьма Никитич вышел вперед.
Калугин окликнул его и жестом пригласил подняться на сцену к приготовленной для докладчиков трибуне.
Кузьма Никитич посмотрел на свои ноги, перевел взгляд на трибуну, как бы примеряя, поместится ли он в пространстве между полом и потолком сцены, улыбнулся, махнул рукой и остался на месте. Ему не было необходимости подниматься на трибуну: благодаря своему редкостно высокому росту он и тут был виден всем.