На осколках цивилизации
Шрифт:
— Ты не ранен? — обратился он к Чесу, как только они, запыхавшиеся, потные, уже изрядно уставшие, добрались таки до площадки седьмого этажа. Тот молча покачал головой.
Верхние этажи, впрочем, всё равно оказались бы недоступны им — всё там жутко обвалилось и очень опасно накренилось, обломки буквально выпирали с пролётов, потолок даже как-то грозно покосился… Они с Креймером переглянулись и направились в коридор; половина его была погребена под частью верхнего этажа, а остальная — вся в обломках, каких-то частях мебели, с выдранными дверьми. Лампочка оказалась давно выбитой, было очень темно; из щели где-то впереди пробивался пучок света.
Значит, лучше выйти туда, потому что входы в остальные квартиры были
Большими усилиями всё-таки удалось отодвинуть поломанный шкаф так, что образовалась широкая дыра; Константин понял, что глупо оставлять всё так, как есть, поэтому сделал ещё пару шагов, и шкаф с ужасным грохотом рухнул на пол. Сразу поднялся столп пыли, они оба резко закашлялись; Джон вытер пот со лба и устало скинул с плеч рюкзак. Когда дымка развеялась, то их взору предстал совсем типичный пейзаж для комнат: горы камней, поломанная мебель, выбитые окна; но, видимо, ударом снаряда разрушились все верхние этажи совсем, а часть седьмого «оголилась»: ближе к окнам, которых теперь не было, буквально сорвало потолок, превратив го в груду обломков и водрузив его куда-то на уровне восьмого, в районе лестницы. Поэтому здесь дули сильные ветра, и открывался ничем не перекрываемый вид; передней стены уже не было, точнее, она находилась в состоянии рухляди впереди на полу; и вот где-то из-за этой горки виднелся остальной, превращающийся в руины город.
Двигаться здесь нужно было крайне осторожно: то и дело можно было запнуться об огромный кусок потолка или оцарапаться об острый обломок. Чес и Джон осторожно прошли к так называемому балкону и остановились там; мужчина принялся осматриваться и выбирать нужное направление, куда смотреть, вспоминая, где проходила дорога, которой они шли, и ходил то туда, то сюда. Креймер же уселся на пыльный и изодранный диван рядом и молчал, смотря в пол. Повелитель тьмы глянул в нужную сторону: путь был чист по крайней мере в радиусе следующего километра. В остальном город казался мёртвым, лишь изредка откуда-то поднимался столп чёрного дыма.
— Всё в порядке. Мы можем спокойно идти.
— Людей не видно? — Чес резко поднял голову и пристально посмотрел на него; он казался не на шутку серьёзным и взволнованным.
— Нет… Откуда! — Джон обвёл глазами видневшийся пейзаж. — Будто здесь остались только мы…
— Я тут подумал… — Константин обернулся в его сторону, Чес опустил голову. — Знаешь, наверное, мы поступили не очень хорошо, оставив группу детсада там. Нужно было хоть сказать, куда мы дальше направляемся, где безопаснее… Ведь это тоже чьи-то дети.
— Да плевать я хотел на это всё, Креймер. — Мужчина поморщился и отвернулся. — Не сдохнут — еды вон завались! Или хочешь вернуться и рассказать? Так иди, никто не мешает.
Джон-то ой как прекрасно понимал, что сказанул сейчас лишнего такого, какое только может быть в мире, но вслух как всегда ничего не добавил; Чес, видно было, проглотил эти слова с явной горечью, но вовремя замолк, понимая, что спорить с отчаявшимся и потерявшим всё человеком бесполезно. Константин даже не знавал большего терпения, чем-то, которое было у его бывшего водителя; он бы и сам от себя такого давно уж сбежал. А этот терпит, и, спрашивается, что ему это даёт? Да ровным счётом
И Джон остро-остро понял, что в конце сказал сущую ложь: да куда бы он отпустил этого гадёныша?.. А то глупое обещание? Не, ни за что — так решил повелитель тьмы и в случае чего уже имел план по отзыву своих слов обратно. Но Чес лишь хмыкнул и молча замял этот разговор — вероятно, план по спасению детей ему нравился, но не в данной ситуации, ибо сейчас вопрос стоял так: либо они, либо кто-то. А тут, будь хоть святошей (кем Креймер точно не был), всё равно выберешь первый вариант.
Константин хотел было что-то сказать, но остановил себя и решил залезть на обломок стены — там было выше и возможность увидеть дальше. Правда, заползти оказалось делом сложным: руки скользили по камню, при каждом резком движении вокруг сразу появлялись тучи пыли, забивавшей глаза и рот, и выступы, за которые он цеплялся, постоянно отламывались, и приходилось искать нечто понадёжнее. Минуты через две он забрался на остаток стены, потом прошёл осторожно по его верху — туда, где начинались камни и стена становилась выше. Там балансировать как акробату не пришлось, зато придирчиво выбирать место следующего шага — пожалуйста.
Только там, на вершине, Джон смог разогнуться наконец и осмотреться вокруг; правда, он не знал, что через минуту потеряет дар речи.
Вообще, терять дар речи было ему несвойственно, но здесь Константин даже сам удивился, что такое произошло. Правда, через пару секунд он лишь горько усмехнулся и только-только понял, что его, оказывается, звал Чес. Мужчина небрежно посмотрел вниз, на вопрошающего парнишку и снова перевёл взгляд на город.
— …так какого ты там завис? — долетело до него. Джон покачал плечами, зная, что Креймер навряд ли увидит этот жест, и выдохнул, прикрыв глаза. То, что заприметил он, повелитель тьмы бы никому в жизни не пожелал увидеть, потому что, без шуток, увиденное такое уж точно не забыть и не перестать видеть даже с закрытыми глазами.
Вскоре Константин вдохнул полной грудью и открыл глаза, решив проверить — быть может, ему кажется? Но нет, всё осталось на прежних местах: впереди, где-то в километре отсюда и менее пятьсот метров — от их дороги, находилось хорошо расчищенное поле, заваленное обломками зданий и сооружений, что здесь когда-то были, со вспученными кусками дорог, машин, с огромными пробитыми рекламными табло; видно, что постарались зачистить местность на славу. Там стоял тот самый, виденный Джоном много раз, но так чётко и не запомнившийся, космический корабль, правда, немного другого типа, и это повелитель тьмы мог утверждать точно. Он был крупнее, а всего лишь два пулемёта были расположены только впереди. Грузовой. И мужчина так решил не спроста: к нему тянулись, на собственных ногах, медленно, но верно, люди, толпы людей, быть может, несколько тысяч; по крайней мере, ему на воспалённый разум казалось именно так. Они безропотно входили внутрь вражеского корабля, шли ровным строем; а корабль пожирал, пожирал их!.. Точнее, не совсем уж пожирал, просто Джону опять казалось именно так, и какая-то паника начинала дёргать за ниточки все его и так расшатанные нервишки. Вокруг находилось корабля четыре, уже военных; вот и защита.
Константин долго не мог отойти от этого зрелища; очнулся он только тогда, когда ощутил равномерные и лёгкие удары по ногам. Обернулся: это Креймер, который уже весь извёлся, решил кидать в него мелкими камешками, чтобы привлечь внимание. Когда Джон развернулся, парень заговорил:
— Джон, да ты там оглох? Я уже минуты три пытаюсь добиться от тебя ответа! Что-то интересное? — Мужчина пристально глянул на него и медленно кивнул.
— Иди глянь.
Повелитель тьмы присел и протянул ему руку; Чес охотно взялся за неё и стал нащупывать ногой, где бы зацепиться. Константин тут же подсказал.