На острие мезальянса
Шрифт:
И с этим было сложно не согласиться. Анна сочувственно кивнула, думая об Офелии, которая могла наблюдать измены мужа или хотя бы догадываться об этом. В таких условиях, было совсем неудивительно, что она готова была убежать с другим мужчиной. Но самым печальным в этом всём был поразительный эгоизм двух взрослых людей, по отношению к ребёнку.
Поскольку экономка была в разговорчивом настроении, девушка решила воспользоваться этим и затронуть другую тему.
— Мисс Мелис, вы не знаете почему Ламина не посещает занятия? Вы сами попросили меня обучать и её, но за всё время моего нахождения в поместье, я видела её лишь однажды.
— Вы же помните, что ещё я говорила. Она девочка
— Айрин сказала, что Ламина поёт песни, а при мисс Джассемин они читали по ролям. Может быть она и отличается от других детей, но её вполне можно научить грамоте.
— Мисс Лейн, наша Ламина, она во всех смыслах необычная девочка. Некоторые служанки сторонятся её, а всё от того, что она может видеть то, чего нет. Порой как уставится в угол или в пустой коридор и с места не сдвинется, пока не окликнешь. Наверное, это как-то связано с тем, как она появилась на свет.
— Да, это очень печальная история, но по всему миру так много сирот. Думаю её оторванность от окружающих людей связана как раз с вынужденной изоляцией. Вы сами сказали что её сторонятся. — мягко произнесла Анна, но мисс Мелис уже взяла себя в руки.
— Я постаралась заменить ей мать, но видимо годы уже не те и вышло это из рук вон плохо. Даже хозяйка с ней носилась как с родной, поэтому трагическая смерть мисс Хэлтор повлияла и на нашу Ламину. Пусть девочка и родилась во грехе, я искренне сочувствую ей. Недаром говорят, что грехи родителей падут на их детей. Раз Светлый её уберёг от смерти, значит есть на то великий замысел. Хотя, думая о будущем, я не могу не испытывать печали.
— Что же вас так беспокоит? — участливо поинтересовалась Анна.
— В деревне ей не выжить, её руки совсем не предназначены для работы, а в доме нахлебницей быть ей никто не позволит. Мистер Хэлтор может передумать, как только девочки подрастут и Айрин уже не нужна будет подруга по играм, или его будущая супруга может заревновать, всякое бывает. Я бы могла выдать Ламину замуж, но за кого? К тяжёлому труду, она не приспособлена, ума тоже не много, кому такая нужна?
От таких рассуждений, девушку вдруг охватил гнев. Слышать подобное, было очень неприятно. Мисс Мелис рассуждала о той, кому стала матерью, с поразительным цинизмом. Несмотря на возраст, она уже строила планы, куда бы сбагрить девочку, что бы та не мешалась в хозяйском доме. Пусть в таком подходе и не было ничего удивительного, для Анны оставалось загадкой такое равнодушие. Ламину воспринимали как вещь, не пытаясь ничего сделать для того, что бы девочка могла стать самостоятельной. Пусть её руки и не были заточены под тяжёлую работу, в мире было ещё много полезных занятий, благодаря которым, она бы могла остаться в поместье и обеспечивать себя всем необходимым.
Неожиданно, гувернантка открыла в себе любовь к детям, о существовании которой, раньше и не подозревала. Ей приходилось вести некоторые уроки в пансионе, но это было совершенно другое. Там девочки отлично понимали всю бедственность своего положения и не стремились устанавливать эмоциональные связи с взрослыми. Но чем больше Анна проводила времени с Айрин, тем лучше начинала понимать её.
Однако была ещё одна причина, по которой девушку так занимали Айрин, Ламина и витающие в воздухе сплетни. Всё это отвлекало от мыслей о хозяине поместья, мистере Хэлторе. Думать о нём было неправильно, ведь их взаимоотношения должны ограничиваться только отчётами и редкими беседами касательно ребёнка. Но вопреки всему, его образ проникал в мысли гувернантки, вне зависимости от её
Поэтому, сидя в комнате мисс Мелис и слушая её, девушка в очередной раз убедилась в том, что нужно держать себя в руках, несмотря ни на что.
***
Анна подошла к окну, из которого открывался вид на внутренний двор. Опершись одной рукой на подоконник, она отворила ставни и выглянула на улицу. Сверчки уже завели свою песнь, а где-то над крышей перекрикивались летучие мыши, громко хлопая крыльями. Вдыхая ароматный вечерний воздух, девушка зажмурилась. Солнце совсем недавно село, однако небо всё ещё было окрашено в оттенки розового и лилового. Невольно взгляд упал на окно, в котором несколько дней назад мистер Хэлтор вручил ей костюм для верховой езды.
Единственное узкое окошко было открыто, а шторы подняты. Анна и сама не знала, что ожидала увидеть, но смотрела не отрываясь. В другое время суток ей может быть, самой стало бы смешно от подобных фантазий, но только не в сумерки, когда сама обстановка располагала к волшебству.
Вдруг занавеси шевельнулись.
«Да не может такого быть!» — отпрянув, подумала она, но тут же выглянула снова, что бы убедиться.
Однако ничего странного или необычного, не происходило. Желая разгадать эту загадку, Анна подхватив юбки быстро направилась в сторону старой кладовой. Она переходила из одной галереи в другую, а оттуда, к комнате, куда скинули часть гардероба Офелии. Устав от мрачных загадок и тревожных мыслей что навевал Ваден-Холд, девушка решила что с этого дня будет лично проверять каждый угол или шорох.
Сердце билось так громко, что стук его, казалось, отдавал дрожью по всему телу. Переступив порог, Анна вглядывалась в полумрак комнаты, надеясь кого-то увидеть и поначалу казалось, что в комнате никого нет. Но затем занавеси снова едва заметно шевельнулись. За ними точно кто-то прятался.
— Кто здесь? — выпалила она, не зная чего и ожидать. Как ни странно, но в голосе не было дрожи, хотя от страха всё внутри трепетало.
Ответа не последовало. Кто бы ни прятался за занавесями, он явно не хотел, чтобы его заметили. Решительно шагнув навстречу неизвестному, девушка взялась за край материи и отдёрнула её в сторону, что бы спустя мгновение увидеть притаившуюся Ламину. Её пустые, красноватые глаза быстро моргали от ужаса.
— Прости, я напугала тебя? — Анна хотела взять девочку за руку, но она отпрянула и сжалась так, словно опасаясь удара. — Не бойся, я тебя не обижу.
Недоверчиво глядя исподлобья, она распрямила плечи и снова шагнула в сторону.
— Ламина, меня не нужно бояться. Признаюсь, я и сама немного испугалась. — став на колени что бы смотреть девочке прямо в глаза, уже более мягко произнесла она, — Что ты здесь делаешь?
В ответ снова не донеслось ни звука. Вдруг взгляд её забегал по комнате, как будто в ожидании чьей-то помощи. Не понимая что происходит, гувернантка быстро оглянулась назад и на мгновение, всего на одно жуткое мгновение, ей показалось, что молчаливая девочка действительно видит что-то или кого-то, недоступного для взгляда обывателя.
Света из коридора было недостаточно, что бы разглядеть заполненную вещами кладовку. Именно это и помогало богатому воображению дорисовывать несуществующие детали.
— Ламина, нам совсем не следует находиться в этой комнате? — тихо произнесла гувернантка, желая как можно скорее покинуть комнату. — Пойдем отсюда, я угощу тебя ягодным чаем и пирожными. Посидим, поговорим.
Девушка обняла её за плечи и сразу же отметила, что Ламина вся дрожит. Она продолжала взглядом искать что-то в темноте. Поднявшись и взяв девочку за руку, Анна направилась к выходу и уже за закрытой дверью смогла выдохнуть.